Читать книгу - "Спецслужбы Российской империи - Александр Север"

Со Львом Гартманом произошла другая история. В 1879 г., после участия в покушении на императора Александра II, он сбежал за границу. До августа 1880 г. его розыском занималось Третье отделение (затем оно было распущено, а его функции в сфере политического сыска переданы Департаменту полиции, именно последний и довел до логического конца розыск Льва Гартмана). Беглеца обнаружили в Париже. По требованию русского правительства французская полиция арестовала его 23 января 1880 г. Благодаря поднятой в французской прессе русской революционной эмиграцией и прогрессивной французской интеллигенцией (в том числе Виктором Гюго) кампании протеста был вскоре освобожден. После освобождения Лев Гартман долгие годы являлся заграничным представителем «Народной воли». Был знаком с Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом.

Известны подробности операции по похищению Петра Долгорукого. В 1860 г. в Лондоне его планировалось заманить на территорию российского генконсульства и тайно вывезти в Россию. Для этого генконсул Федор Грот по указанию министра иностранных дел Александра Горчакова (последний выполнял просьбу начальника Третьего отделения Василия Долгорукова (двоюродного брата жертвы) написал письмо Петру Долгорукому. В нем он просил эмигранта посетить генконсульство для улаживания каких-то формальностей и дружеской беседы. Адресат отказался принять данное предложение и пригласил дипломата к себе домой – в гости. Понятно, что Федор Грот так и не посетил эмигранта, а в ответном письме сухо и лаконично сообщил о том, что все имущество Петра Долгорукого в России конфисковано, а сам он лишается гражданства[135].

Аналогичным способом пытались захватить и вывезти в Россию Ивана Головина. Его тоже пригласили в консульство, но он там не появился[136].

Разведывательные операции на окраинах империи в XIX веке

В 1837 г. под видом хивинского купца на территорию Афганистана проник поручик Виткевич – с целью выяснения возможной реакции Кабула и Тегерана на планируемый поход российской армии в Хиву.

В середине XIX в. в Кашгарию (территория современного Сидзянь-Уйгурского автономного округа Китая) был направлен Чокан Валиханов. Так как этот район был «закрыт» для иностранцев – «варваров», то ему пришлось проникнуть туда, говоря современным языком, в качестве разведчика-нелегала. Летом 1858 г. под видом купца Алимбая он отправился в смертельно опасное путешествие и прожил в том районе свыше шести месяцев. После своего возвращения он был награжден орденом Св. Владимира[137].

Департамент полиции и политическая разведка

После того как летом 1880 г. Третье отделение было ликвидировано, органы политической разведки были переподчинены Департаменту полиции. В силу множества причин Заграничная агентура Департамента полиции стала основное внимание уделять проживающим за границей российским революционерам, а не сбору информации политического характера.

При этом резидентуры Департамента полиции функционировали во многих странах, начиная от Лондона до Бухареста, также они были в США, Турции, Китае, Персии и других странах. Это свидетельствует о том, что Департамент полиции пусть даже в минимальной степени, но занимался вопросами политической разведки.

В качестве примера укажем на созданную резидентуру секретным сотрудником Балканской агентуры Департамента полиции Александром Вейсманом. Она охватывала территории Румынии, Болгарии, Сербии, Черногории, болгарские провинции Австро-Венгрии и Османской империи[138]. Хотя отдельные историки называют Вейсмана «редкостным авантюристом и проходимцем»[139]. Другие утверждают, что «нарушения финансовой отчетности, организация фиктивного покушения на жизнь болгарского князя Фердинанда (из карьерных соображений) стоили ему должности»[140].

Другой важный факт. Произошел отказ от привлечения к разведывательной работе (в качестве резидентов) лиц, не имеющих отношения к Департаменту полиции (дипломатов, чиновников, коммерсантов и т.п.)[141].

Охота на «охотника на провокаторов»

Владимир Бурцев в историю революционного движения вошел в качестве «охотника на провокаторов» – активного разоблачителя агентов Департамента полиции. Кто-то называл его «русским Шерлоком Холмсом». А еще он был талантливым публицистом, издателем и редактором, историком российского революционного движения. Хотя все эти качества проявились в нем конце девяностых годов XIX в., а до этого он был обычным революционером-эмигрантом, который в силу своего характера не мог заниматься практической деятельностью, только теорией. Правда, у руководства Департамента полиции было другое мнение. Владимира Бурцева считали особо опасным террористом, который мечтал убить императора Николая II. «Цареубийцу» несколько раз пытались захватить и насильственно вывезти на родину. Дважды по инициативе Санкт-Петербурга суды Парижа и Лондона пытались надолго упрятать его в тюрьму. И это им удавалось. Небольшое лирическое отступление. Если сейчас тюрьмы западноевропейских стран славятся своей повышенной комфортностью, то в начале прошлого века условия содержания в них были суровыми. Например, в британских тюрьмах работать приходилось с раннего утра до позднего вечера, за малейшее неповиновение – суровое наказание, одно письмо в два месяца, свидание – раз в три месяца.

«Особо опасным террористом» и потенциальным цареубийцей Владимир Бурцев стал случайно. На его месте мог оказаться кто-нибудь другой из числа российских революционеров-эмигрантов. Сам он до начала девяностых годов XIX в. не был замечен в приверженности террористическим методам борьбы с царским режимом и поэтому мало интересовал Департамент полиции. Разумеется, за революционером и политэмигрантом Владимиром Бурцевым присматривали секретные сотрудники Заграничной агентуры, но дело ограничивалось исключительно фиксацией его деяний и связей с другими политическими противниками царского режима. И только из-за стечения обстоятельств Владимир Бурцев сначала примкнул к группе революционеров-террористов, которые занимались опытами с изготовлением взрывчатых веществ из различных доступных средств (которые можно было бы приобрести в российских аптеках)[142], затем чудом избежал ареста французской полицией и отправился в нелегальное путешествие по России. Именно тогда Департамент полиции начал охоту на Владимира Бурцева (переписка по этому мероприятию заняла 6 дел в 8 томах[143]), израсходовав на это мероприятие приличную сумму денег, но так и не достигнув желаемого результата – насильственной доставки этого человека на территорию Российской империи с целью ареста и суда. Чтобы понять причины и механизм произошедших событий, мы кратко расскажем несколько эпизодов из истории революционного движения.