Читать книгу - "Лекарь. Ученик Авиценны - Ной Гордон"

Со вниманием повторили снова все вопросы, заданные на испытании, и все ответы на них.

— Ибн Сина задавал очень много вопросов по лекарскому деду. «Каковы, о соискатель, многоразличные показатели заболеваний, обнаруживаемые в поте пациентов?.. Очень хорошо, господин Карим, полный и всесторонний ответ… А какие общие симптомы позволяют нам делать выводы о состоянии больного? Давайте теперь обсудим правила гигиены для путника на суше, а затем — для того, кто путешествует по морю». Было очень похоже, что он вполне сознает, насколько я силен в медицине и насколько слаб во всем остальном.

Саид Сади велел мне обсудить с разных сторон идею Платона о том, что все люди стремятся к счастью. Большое спасибо тебе, Мирдин, что этот вопрос мы изучили досконально. Я отвечал подробно, многократно ссылаясь на указания Пророка о том, что счастье — это награда Аллаха человеку за покорность и искренние молитвы. Так одной опасности удалось избежать.

— А что же Надир Бух? — нетерпеливо спросил Роб.

— А, законовед. — Карим даже содрогнулся. — Он попросил рассказать из фикха то, что касается наказания преступников. Я уже ничего не соображал. Поэтому ответил, что всякое наказание основано на том, что писал Пророк Мухаммед (да пребудет над ним благословение Аллаха!). А он говорил, что в этой жизни мы все непосредственно зависим друг от друга, но в конечном итоге можем полагаться на одного Аллаха — и ныне, и всегда. Время отделяет добрые деяния чистых душ от зла, содеянного душами мятежными. Всякий, кто уклоняется с пути истинного, не избегнет наказания, всякий же правоверный будет находиться в полнейшем согласии с Вышней Волей Аллаха, на которой основывается и фикх. Таким образом, душа всецело направляется Аллахом, который и наказывает всех грешников.

— И какой во всем этом смысл? — Роб смотрел на друга в полном недоумении.

— Сейчас я уж и сам не скажу. Да и тогда не смог бы объяснить. Я видел, как Надир Бух пережевывает плов моего ответа в напрасных поисках мяса, которого там не было. Он уже открыл было рот, чтобы попросить разъяснений или же задать новые вопросы — а в этом случае я бы пропал, — но тут Ибн Сина попросил меня подробно описать одну из телесных жидкостей, кровь. Я же отвечал его собственными словами, как он сам написал в двух своих трудах по этому вопросу. И больше никто ни о чем не спрашивал!

Все трое смеялись до слез, а потом пили еще и еще.

Когда же пить сил не осталось, вышли на улицу, пошатываясь, и остановили запряженную осликом повозку с лилией на дверцах. Роб примостился на козлах рядом со сводником, Мирдин уснул, положив голову на колени толстой девки, именем Лорна, а Карим прислонился головой к ее груди, напевая песни о любви.

Спокойные глаза Фары округлились от тревоги, когда ее мужа наполовину ввели, наполовину внесли в комнату.

— Он болен?

— Напился, как и мы, — объяснил ей Роб, после чего они с Каримом вернулись в повозку. Та доставила их в его домик в Яхуддийе, и они с Каримом упали на пол, едва переступив порог, и уснули не раздеваясь. Ночью Роба разбудили негромкие повторяющиеся звуки и, прислушавшись, он догадался, что Карим плачет.

На рассвете Роб снова пробудился, на этот раз оттого, что поднялся его гость. Роб застонал. «Не стоило так напиваться», — с опозданием подумал он.

— Извини, что разбудил. Мне надо на пробежку.

— Пробежку? Даже в такое утро, как сегодня? И после такой ночи?

— Мне нужно подготовиться к чатыру.

— А что это такое?

— Состязание бегунов. — И Карим выскользнул из дома. «Шлеп-шлеп-шлеп», — послышался и вскоре замер в отдалении звук его быстрых шагов.

Роб лежал на полу и прислушивался к лаю дворовых собак, которым сопровождалось быстрое продвижение только что по-явившегося в мире нового лекаря. Подобно джинну, он вихрем проносился по узким улочкам Яхуддийе.