Читать книгу - ""Илья Муромец". Гордость русской авиации - Марат Хайрулин"

Панкратьев сообщал, что максимальной полезной нагрузкой нужно считать 75 пудов, а именно: 40–45 пудов — бензин и масло на 4–4,5 часа полета, 20 пудов — экипаж (командир, помощник, артиллерийский офицер, механик) и 10–15 пудов — вооружение и бомбы. Сравнительно безопасной высотой Панкратьев считал 2000 метров, которую на его машине с полной нагрузкой можно было достигнуть за два часа.

^{«Илья Муромец I» № 135. Яблонна, февраль 1915 гора}

^{«Илья Муромец I» № 135. Сикорский возвращается после показательного полёта на высоту 2160 метров. Яблонна, 4 марта 1915 года}

«Правда, по опыту войны безопасной высотой от выстрелов надо считать 2500–3000 метров, но, за отсутствием практики, — честно признавался он, — возможность подъёма на такую высоту не представляю. Работа аэропланов типа „Илья Муромец“ в действующей армии будет носить случайный характер» делал заключение штабс-капитан Панкратьев и перечислил следующие причины:

1) Моторы требуют тщательного и умелого обращения, что в высшей степени осложнено полным отсутствием запасных частей и недостаточной подготовленностью состава механиков и мотористов.

2) Отсутствие большой практики у личного состава не гарантирует от вывода аппарата из строя на неопределенное время.

3) Аппарат требует заранее подготовленных мест спуска и взлета, и случайный спуск может повлечь за собой в большинстве случаев поломку.

4) Переоценка действительных качеств аэроплана, а потому и невозможность выполнения возложенных задач. «Случайность же работы „Муромцев“ на театре войны ставит личный состав этих аэропланов в очень тяжёлые условия, позволяющие обвинить таковой в недостатке деятельности и отсутствии желания работать, — с горечью констатировал Панкратьев. — Когда вся армия, всеми силами стремится к неуклонному исполнению долга, личный состав „Муромцев“ в период неудач с аэропланом обречён на бездеятельность, что конечно недопустимо». «Для устранения создавшейся положения, — предлагал Панкратьев, — желательно снабжение команд „Муромцев“ двумя аэропланами типа „Вуазен“, что дало бы возможность беспрерывно работать по выполнению возложенных на отряд задач, исполняя таковые в зависимости от условий либо на „Муромце“, либо на „Вуазене“».

^{Ручная переноска моторов «Сальмсон» для аэроплана «Илья Муромец II». Слева — 14-цилиндровый типа 2М7 в 200 л.с., справа — 9-цилиндровый тип М9 в 130 л.с. Осень 1914 года}

^{Мы не уроним! Тяжёлый 200-сильный мотор «Сальмсон» ставят на «Илья Муромец II». Осень 1914 года}

Как видим, Панкратьев тоже критикует создавшееся положение, но критика его конструктивна, поскольку он не только высвечивает недостатки, но и предлагает пути их устранения. Новое оружие, каковым являлся самолёт-гигант, требовало и новой тактики использования. Попытка «влить вино новое в мехи старые» закончилась, как и предрекали древние, провалом. Необходимо было вносить новации. И таковые появились. В голове неутомимого Шидловского родилась идея свести все «Муромцы» в единое боевое соединение — Эскадру Воздушных Кораблей, чтобы действовать в стратегических интересах фронтов и соединений…

^{Погрузка отремонтированного аэроплана «Илья Муромец II» № 136 в эшелон для следования в Брест-Литовск. Декабрь 1914 года}

Эскадра Воздушных Кораблей

Итак, казалось, судьба гигантов Сикорского была предрешена: контракт на постройку 32 «Муромцев» приостановлен, у армейского командования складывается стойкое недоверие к возможности боевого использования этих машин, шеф военной авиации выказывает открытое недовольство. Но не тот человек был Шидловский. Чтобы спасти положение, а заодно и свои доходы, ему пришлось задействовать всё своё влияние и связи. Председатель правления одного из крупнейших промышленных предприятий страны напрямую обратился за помощью к военному министру Сухомлинову, которому представил докладную записку. В ней он изложил своё видение причин неудачного опыта применения «Муромцев» на фронте.

Шидловский писал о неправильной организации созданных отрядов, предлагая их расформировать и свести самолёты в одну крупную группировку по образцу эскадры боевых морских кораблей. Шидловский писал, что ввиду схожести будущего применения такого соединения, командовать им должен человек, хорошо знающий возможности этих аппаратов и имеющий опыт командования подвижными соединениями. В прошлом морской офицер, действительный статский советник Шидловский отлично понимал, что единственным претендентом на этот пост является он сам. Военный министр намёк понял и… предложил ему этот пост. Шидловский был вызван в Ставку Верховного главнокомандующего, который тоже ознакомился с его запиской. По указанию Сухомлинова ГУГШ направило в Военный совет предложение о формировании новой боевой структуры, каковое было одобрено Военным советом 8 декабря 1914 года. Через два дня Высочайше были утверждены временный штат и положение об Управлении Эскадры Воздушных Кораблей. В Управление входило десять боевых кораблей типа «Илья Муромец» и два учебных корабля. Начальнику Эскадры Шмидовскому, призванному на военную службу, было присвоено звание генерала-майора военного времени (согласно практике того времени звание присваивалось на время боевых действий, а по окончании таковых «забиралось обратно в казну»). Эскадра подчинялась напрямую штабу Верховного главнокомандующего, тогда как лёгкая авиация осталась в ведении заведующего авиацией и воздухоплаванием в действующей армии Великого князя Александра Михайловича.

^{Кабина модификации Б. Барометры подвешены на резиновых шнурах-амортизаторах, справа и слева установлены счётчики оборотов двигателей, перед пилотом компас. Верхняя спица штурвала выкрашена в чёрный цвет для облегчения определения положения штурвала}