Читать книгу - "На пути к мировой войне - Арсен Мартиросян"

Сталин был в курсе того, что Гитлер планировал отложить начало конкретных переговоров о мире с Англией до занятия Балкан, ибо в этом случае Великобритания была бы сговорчивей, так как основные морские коммуникации, связывавшие Англию с колониями, оказались бы под германской угрозой. С другой стороны, столь же точно было известно, что У. Черчилль, а именно он тогда был премьер-министром, приказал британской разведке разжечь пламя войны в Европе, чтобы оно непременно перекинулось на СССР.

Именно поэтому Сталин и поручил Молотову едва ли не на грани фола прозондировать намерения и позицию нацистского руководства. В том числе и за счёт осторожного «разыгрывания» некоторых из особо привлекательных для Гитлера геополитических карт. Тут вот что следует иметь в виду.

Вновь вынужден напомнить, что с середины 1920-х гг. Сталин методично «ковал» непробиваемый «бронежилет» для СССР в виде системы перекрещивавшихся между собой двусторонних договоров о ненападении и нейтралитете со всеми основными государствами Западной Европы, а также соседями по периметру своих границ, особенно западных, северо-западных и южных, а затем и восточных. Однако с приводом Гитлера к власти Сталин вынужден был осознать и то, что Запад умышленно помогает коричневому шакалу в пробивании этого «бронежилета» безопасности СССР. Ответ с его стороны был чисто сталинским как по духу, так и особенно по смыслу. Применительно к новым задачам обеспечения безопасности СССР в условиях до крайности враждебного капиталистического окружения творчески была переработана суть формулы геополитического шантажа по Хаусхоферу. Сталин хорошо знал его эффективность. С 23 августа 1939 г., то есть с момента подписания договора о ненападении с Германией, в «редакции» Сталина она приобрела следующий смысл.

СССР с Германией, а по мере необходимости (но также только в интересах собственной безопасности) и с ее союзниками тоже, ровно настолько, насколько западные демократии не столько не с СССР, сколько против него. Но не более того, чтобы тем самым хотя бы оттянуть как минимум на какое-то время фатально неминуемое столкновение с Германией, неизбежность которого предрешало постоянное и целенаправленное провоцирование Западом Германии к нападению на СССР.

Только в рамках этой формулы и становится понятной вся внешняя политика Сталина в 1939–1941 гг. (до 22 июня). Только благодаря этой формуле, которую он никогда не демонстрировал полностью — только поэлементно, отдельными, соответствующими тому или иному моменту и способными решить ту или иную задачу нюансами, — можно понять все его действия в указанный период.

Зондаж удался — Молотов смог тщательно прощупать позицию фюрера. Уже 17 ноября 1940 г. в письме советскому полпреду в Лондоне И. М. Майскому В. М. Молотов, излагая итоги визита, указывал, что советское руководство расценило немецкие предложения как неприемлемые, потому как практически ни одного вопроса не удалось решить в пользу Советского Союза. В частности, не была решена проблема вывода германских войск из Финляндии. Молотов также указывал, что от имени СССР он стремился воспрепятствовать Германии прибрать к рукам Турцию, предпочитая разрешить вопрос о режиме Черноморских проливов в процессе советско-турецких переговоров без посредников, а также посчитало неуместными советы Германии «толкнуть» СССР в сторону Персидского залива и Индии.

Как Сталин оценил итоги визита Молотова, он лично показал на заседании Политбюро 18 ноября 1940 г.: