Читать книгу - "Битва за Фолкленды - Саймон Дженкинс"

Пока бойцы занимались зализыванием ран, Кибл объяснял бригадиру свой план. Если батальону непременно надо драться за Гуз-Грин, пусть будет так. Однако он всеми фибрами души надеялся избежать этого. Сегодня десантники заставили умолкнуть оружие аргентинцев и окружили их. Каким бы нелегким ни было положение 2-го парашютного, неприятелю приходилось и того хуже. Оставалось только убедить в этом его командиров. Кибл попросил устроить демонстрацию потенциала британских огневых средств — пусть «Харриеры» приготовятся сотворить врагу ад на земле в 9 часов утра на следующий день, через два часа после рассвета. А тем временем, как предлагал майор, он попробует уговорить противника сдаться. Если затея удастся, будут спасены десятки жизней, возможно, все 112 гражданских лиц из числа местного населения, не могущих покинуть Гуз-Грин.

Ту ночь на перешейке можно назвать мрачной и жутковатой. Большинство бойцов пытались хоть как-то подремать без спальных мешков в пронизывающем холоде. Некоторые расположились в кажущихся привлекательным укрытием снарядных воронках и только утром обнаружили, что воронки не от снарядов, а от мин, и сами они находятся на минном поле, где, наступая на спрятанную под землей взрывчатку, гибли заблудившиеся коровы. Штаб роты распорядился переместить аргентинских пленных в догорающий можжевельник, чтобы те не замерзли. Род Белл, переводчик морской пехоты, немало поразился видом сбившихся в кучки и истово молившихся солдат противника, освещенных пламенем от горящих растений. Верховодил ими раненный в ногу суб-лейтенант, получивший к тому же шрапнельную рану в глаз. Некоторые стояли на коленях, другие перебирали четки. Солдаты с обеих сторон, похоже, чувствовали себя счастливо уцелевшими под взмахами косы смерти. «Стрелять только, если на вас нападут», — приказал в ту ночь Кибл бойцам. Ночь прошла в тревожной тишине.

На следующий день, 29 мая, как только начало светать, Кибл приступил к претворению своего плана в жизнь. По его просьбе Род Белл отобрал двух пленных, старших унтер-офицеров. Их вывели на вершину склона гряды с белым флагом и с письмом, написанным по приказу Кибла Беллом по-испански. В нем аргентинского командира информировали о его незавидном положении: войска его в осаде, спасенья нет, но надо поступить гуманно и единственно правильным путем — организовать вывод гражданских лиц из Гуз-Грина. К тому же у него самого оставалось только два варианта — капитулировать или же быть разгромленным.

Пленные зашагали в направлении своих позиций, все отдаляясь от наблюдавших за ними издалека парашютистов. Вернулись они почти сразу же. Командир согласился на переговоры. Майор Кибл, офицер связи бригады майор Хектор Галлен, Род Белл, майор Тони Райс, командир артиллерийской батареи, отложили личное оружие и отправились в маленькую будку рядом с флагштоком на аэродроме в компании Роберта Фокса и Дэйвида Норриса — двух британских корреспондентов, участвовавших в операции 2-го парашютного батальона. Там в 8.30 утра вся группа встретилась с коммодором авиации Вильсоном Педросо и офицером аргентинских военно-морских сил. Стороны быстро достигли соглашения в отношении освобождении гражданских лиц. Затем дело коснулось тонкого вопроса капитуляции аргентинцев. Как ответил Педросо, — щеголеватый офицер в безупречно свежей форме, так непохожий на британских офицеров в их грязном и обтрепанном после боев обмундировании, — говорить о сдаче можно только на почетных условиях. «Если они сдадутся, пусть делают что захотят», — коротко бросил Кибл Беллу. Наконец Педросо заявил, что должен посоветоваться со своим вышестоящим начальством, после чего отправился обратно в Гуз-Грин. Позднее, уже находясь в плену, он поведал Максу Хейстингзу о том, как в разговоре с генералом Менендесом последний нехотя предоставил ему право поступить по собственному усмотрению^[437].

Британцы ожидали принять капитуляцию восьмидесяти аргентинцев. Однако, к своему величайшему удивлению, увидели выходящий из Гуз-Грина контингент из более чем 150 чел. Пленные образовали этакое полое каре вокруг Педросо, расположившись чуть за чертой периметра роты «D». Аргентинский командир произнес короткую патриотическую речь. Он призвал солдат спеть государственный гимн. Затем, когда аргентинцы побросали оружие, Кибл направился к командиру, чтобы принять его пистолет, и в процессе заметил, что все солдаты вокруг него в форме ВВС. А где же остальные? Где армейский контингент? В тот момент ошалевшие от удивления британцы увидели внушительную колонну пеших, выходившую из Гуз-Грина и следовавшую в направлении к ним по трое в ряд. Более 900 аргентинских военнослужащих под началом подполковника Итало Пьяджи сложили оружие перед ротой «D»^[438]. Таким образом 2-й батальон Парашютного полка сумел вывести из игры группу войск противника, втрое превосходившую его по численности. Британцы похоронили 50 погибших аргентинцев, а 1200 чел. взяли как военнопленных^[439]. То был необычайный триумф, состоявшийся во многом благодаря находчивости и предприимчивости майора Кибла в казалось бы в безнадежной обстановке. Бригадный генерал Томпсон рекомендовал утвердить Кибла на командовании батальоном, и многие бойцы 2-го парашютного изрядно огорчились, когда военно-бюрократическая машина в Британии сочла нужным не обратить внима-ния на представление Томпсона и по воздуху отправить нового командира, подполковника Дэйвида Чондлера^[440].