Читать книгу - "Соловушка НКВД - Юрий Мишаткин"

Для весьма секретного разговора, чтобы избежать подслушивания, Хрущев, Маленков и Молотов выбрали Тайницкий сад Кремля.

Х р у щ е в. Нельзя допустить, чтобы в стране даже отдельные люди встретили приговор в штыки, встали на защиту обвиняемых — не будем исключать подобное, хотя это маловероятно. Дадим в печати мелким шрифтом короткую статейку в десять строк. Если бы своевременно избавились от Лаврентия, сейчас не ломали головы, кого назначить судьями, когда начать процесс.

М о л о т о в. Он не может пропасть бесследно, довольно важная птица, известен чуть ли не каждому, начиная со школьников.

М а л е н к о в. Отступать поздно, следует довести дело до логического конца. Знаю исполнительных, опытных юристов, которые не подведут, проведут суд без сучка и задоринки.

Х р у щ е в. Ныне не сталинское время, но суд будет вновь закрытым, без любопытной публики, так сказать общественности, тем более без представителей прессы. Конечно, было бы лучше не арестовывать и просто задушить гадину, в некрологе написать, что не выдержало сердце, устроить пышные похороны, урну с прахом запрятать в Кремлевской стене, и дело с концом.

М а л е н к о в. Он недостоин лежать даже в земле, тем более оказаться по соседству с известными личностями.

М о л о т о в. Все помнят, как нес гроб Иосифа, первым выступил на похоронах. Вопрос, не где захоронить, а как изъять из жизни без лишнего шума, чтобы страна встретила приговор с удовлетворением?

X р у щ е в. Если объявим шпионом, многие не поверят, зная, что он руководил поимкой шпионов. Сколько времени просиживал штаны в НКВД?

М о л о т о в. Много. Начал с ответственного секретаря «чрезвычайки» в Баку, был зампредом Закавказского ГПУ.

Х р у щ е в. Не забуду, каким гоголем, задрав нос, ходил после кончины Иосифа. Нас считал мелкими сошками. Радовался, что оказался в двух шагах от вершины власти. Закружилась голова, возомнил себя новым вождем, развернул небывалую деятельность, запретил носить на демонстрациях наши портреты, дескать, это несовместимый с коммунистическими принципами культ личности. Интриган высшей пробы. Опоздай с арестом, упрятал бы за решетку нас. Страшно подумать, что могло произойти, успей он поднять войска.

М о л о т о в. Сидели бы сейчас в Лефортовской, хлебали баланду.

Х р у щ е в. Следует в его деле поставить точку. Опасен даже лишенный свободы.

М о л о т о в. Не сгущай краски, сбежать не сможет.

М а л е н к о в. Спокойно вздохнем лишь после исполнения приговора.

Х р у щ е в. На обыске набралось одиннадцать мешков документов, среди них компромат на каждого из нас. Мало обвинить в шпионаже, предательстве, добавим бытовую распущенность, соблазнение малолетних.

М о л о т о в. Необходимо изъять из протоколов следствия и суда все лишнее, что не следует знать потомкам^[86].

М а л е н к о в. Кто станет рулить процессом? Предлагаю маршала Конева — прекрасно зарекомендовал себя при командовании фронтами в войне, руководстве войсками Варшавского Договора, Группой наших войск в Германии.

Х р у щ е в. Согласен, не подведет, обязан нам многим — в сорок втором за хаотичное отступление понизили в звании, от ареста спас Жуков, взял к себе замом, нa недавних похоронах доверили нести подушечку с орденами покойного.

М а л е н к о в. Груб, типичный солдафон.

Х р у щ е в. Это не помеха, а даже лучше — в точности выполнит все полученные инструкции.

М о л о т о в. Не советую делать из Лаврентия «Синюю бороду», полового гиганта, акцентировать внимание на его личной жизни, вернее, внебрачных связях.

X р у щ е в. Ошибаешься, это обвинение будет понятно и возмутит каждого гражданина, клеймо развратника усилит его вину.