Читать книгу - "Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве - Виталий Горбач"

Если немецких авиаторов заставляло перебазироваться все дальше на запад опасное приближение к их аэродромам линии фронта, то экипажи 5-й воздушной армии, наоборот, к 10 августа стали испытывать слишком большие затруднения в связи с большой удаленностью собственных посадочных площадок до целей. В особенности это касалось ударных самолетов, которые вынуждены были делать по целям всего один заход, зачастую лишенные возможности маневра. По этой причине в период с 11 по 12 августа все три корпуса произвели перебазирование на новые аэродромы. 1-й бак перелетел на аэроузел Боровки, 1-й шак — на аэроузел Великий Бурлук, 4-й иак — на аэроузел Терновая. После перебазирования удаление от аэродромов до линии фронта составило для бомбардировщиков — 140 км, для штурмовиков — 50–60 км, для истребителей — 30–45 км.

В ходе перебазирования сказались недостатки планирования операции со стороны служб тыла 5-й воздушной армии. В первую очередь это отразилось на подготовке передовых аэродромов к приему частей. Несмотря на то что имелась возможность выделения 2–3 БАО из имевшихся 19 для обеспечения работы авиачастей, планом выделения таких резервных БАО не предусматривалось, что создало нервозную обстановку не только у руководства тылом, но и у командиров соединений и частей.

Мы уже знаем, что в период с 9 августа 4-й воздушный флот получил значительное усиление из состава 6-го воздушного флота. Прибывшие подкрепления в лице I и IV/JG51, а также I/JG54 оказали эффективную поддержку эскадре JG52, которая, действуя в неполном составе, на протяжении недели в одиночку вела борьбу в воздухе с двумя советскими воздушными армиями, одновременно отвлекая часть истребителей в полосу действия 1-й танковой и 6-й армий. Советская разведка отметила появление перед фронтом новых соединений немецких истребителей. Так, разведсводки 294-й иад свидетельствуют, что с 13 августа отмечено появление истребителей FW-190 (из состава I/JG51 и I/JG54. — Прим, авт.). Пилоты «фокке-вульфов» предпочитали появляться в группах до 10–12 самолетов. При этом применялась своеобразная тактика — зачастую пара или звено «фокке-вульфов» ввязывалось в воздушный бой с нашими самолетами, одновременно вызывая подкрепление. В итоге немецкие истребители за короткое время удачно наращивали количество самолетов в воздухе, стремясь в первую очередь расколоть группы наших самолетов и бить их по одиночке.

Воздушные схватки 9 и 10 августа носили упорный характер. При этом на первый план, по заявленным успехам, по сравнению с предыдущими днями вышли экипажи 302-й иад. Так, 9 августа в 8 воздушных боях при сопровождении бомбардировщиков 1-го бак было сбито 13 самолетов противника (12 Bf-109 и 1 FW-190) ценой потери 2 Ла-5 193-го иап. Но все рекорды побило 10 августа. В этот день ценой 5 Ла-5 было уничтожено всего в 5 воздушных боях 30 вражеских машин^[378]. Результат будет еще более внушительным, если мы присовокупим к этим успехам еще 9 побед, приходящихся на долю пилотов 203-й и 294-й иад.

На страницах этой книги мы уже не раз сталкивались с ситуацией, когда между заявками сторон о своих достижениях и фактическими результатами лежит целая пропасть. Данное утверждение можно применить и к событиям 9–10 августа. Так, например, из 30 уничтоженных 10 августа «Мессершмиттов» силами истребителей 5-й воздушной армии, в немецких источниках можно найти подтверждение о потере всего лишь одного (!) самолета данного типа от воздействия противника и еще одной поврежденной машине. Как и во многих других случаях, причина столь вопиющих несоответствий кроется как в отсутствии независимой, адекватной системы учета потерь противника в ВВС Красной Армии и влиянии идеологического фактора, так и в отсутствии до сих пор полных данных о потерях люфтваффе на Восточном фронте. Накладываясь друг на друга, эти причины порой только усиливают неразбериху.

Рассмотрим события 10 августа несколько подробнее, чтобы понять, из чего же сложились столь впечатляющие результаты. Приведем лишь наиболее результативные схватки. Первой из таковых явился бой 10 Ла-5 193-го иап под командованием майора Н. И. Ольховского с 14 Bf-109 в районе Липцы. Задание группы Н. И. Ольховского заключалось в фотографировании харьковского аэродрома (Центральный и НКВД). Неизвестно, что явилось причиной направления сильной группы для выполнения столь специфического задания, однако в районе линии фронта «лавочкины» были перехвачены «мессершмиттами». Про фотосъемку пришлось забыть. По результатам боя пилотам майора Н. И. Ольховского было записано 7 побед, т. е. в штабе дивизии посчитали, что удалось уничтожить ровно половину немецкой группы.

Еще более фантастический результат был записан на счет истребителей 297-го иап. В бою с 50 бомбардировщиками и 30 истребителями 10 Ла-5, ведомым старшим лейтенантом П. М. Кучеренко, удалось уничтожить ни много ни мало 17 вражеских самолетов (9 Bf-109, 7 Ju-88 и 1 He-111)! Однако и потери нашей группы были велики. На свой аэродром не вернулось 5 Ла-5. Погибли младшие лейтенанты Шныров, Жуков, уже упоминавшийся нами мл. лейтенант Ф. К. Борисенко, а младший лейтенант Сазонов на сильно поврежденной машине совершил вынужденную посадку. В воздушном бою смертью героя погиб младший лейтенант А. В. Добродецкий, который, заметив опасность, грозящую командиру, таранил вражеский истребитель и погиб. 4 февраля 1944 года A. B. Добродецкому было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза.

Сверяя доступные данные противоположных сторон, можно лишь предположить, что одной из жертв советских пилотов стал сбитый младшим лейтенантом Н. С. Артамоновым (Герой Советского Союза с 19.8.44) He-111 из состава 1./KG100. Кроме того, по всей видимости, удалось повредить один Ju-88 из KG3. Вероятно, что столь высокие заявки на воздушные победы, явно выходящие за пределы здравого смысла, были призваны хоть как-то компенсировать горечь от тяжелых потерь, понесенных в этих боях. Отметим, что и 9, и 10 августа основную массу сбитых самолетов противника, судя по оперсводкам 5-й воздушной армии, составляли именно истребители противника. Так, 9 августа было зафиксировано 25 побед (сбито 22 Bf-109 и 3 FW-190), а 10 августа в 22 воздушных боях отмечается уничтожение уже 49 немецких самолетов (из них 39 Bf-109 и 1 FW-190). Несложно посчитать, что только за два дня боев, по заявкам пилотов, было уничтожено 65 истребителей противника, или две истребительные группы полного состава.

В то же время при столь больших и официально признаваемых победах в воздушных боях в документах частей зачастую указывается на недостатки и упущения в организации боевой работы истребителей. Эти недостатки были, в общем-то, типичные для советских ВВС летом 1943 года. Например, командование 294-й иад отмечало по итогам августа все еще низкую слетанность групп. Это особенно становилось заметно при завязке боя, когда наши истребители в большинстве случаев старались атаковать все сразу. В результате группа распадалась в лучшем случае на пары, создавая в воздухе ненужную скученность. Все это не только увеличивало сумятицу, но и не позволяло командиру группы руководить боем. Отмечались и отдельные случаи покидания боя без разрешения командира.

Объективные трудности накладывались на субъективные. Так, командование 294-й иад отмечало, что имевшая в ряде случаев нестабильность прикрытия наземных войск есть «неизбежное зло» в условиях наступления и преследования противника. Кроме того, штаб дивизии неоднократно отмечал, что существующая система ВНОС не обеспечивает надежного наведения на воздушные цели. По мнению командования, «ключом» к решению проблемы должны были стать радиолокационные установки «Русс» и «Редут», однако, к сожалению, в тот момент они на фронте отсутствовали. Весьма неудобными оказались и большинство аэродромов базирования дивизии, которые представляли собой длинные узкие полосы, что значительно затрудняло взлет со стоянок и не позволяло держать наготове дежурную пару.