Читать книгу - "Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти - Иван Серов"

Я позвонил Дмитрию Федоровичу Устинову и говорю: «Посылай специалистов, здесь есть интересные дела». Он мне отвечает, что вчера докладывал «хозяину» просьбу поехать по этим делам. Он сказал, что пока там делать нечего. Вот когда Серов что-нибудь донесет, тогда и поедете.

Я ему говорю: «Ты доложи, что и кое-что нашел, и приезжай». Устинов говорит, ты дай телеграмму и назови Устинова с группой специалистов, и я с радостью вылечу.

Вчера, т. е. 5 июня, были союзники. Впервые встретились. Любопытно.

Приехали к нам главнокомандующие объединенными вооруженными силами союзников в Европе генерал-лейтенант (по-нашему генерал-полковник) Эйзенхауэр с адъютантом полковником Пантюховым* (русский князь из московских дворян), генерал Монтгомери, заместитель главнокомандующего, он же командующий британскими войсками в Европе и командующий французскими войсками генерал армии Делатр де Тассиньи.

Встретили мы их во дворе (садике), бывшем яхт-клубе, где решили провести совещание. Представились друг другу и пошли в комнату. Сели за круглый стол. С нашей стороны Георгий Константинович Жуков, Василий Данилович Соколовский, Серов и Малинин^[313].

Начал Эйзенхауэр с того, что нужно союзникам договориться о Берлине, об организации контрольного совета, когда им можно приезжать со своими штабами в Берлин и по остальным вопросам.

Жуков предварительно ознакомился со всеми документами, разработанными главами правительств на Крымской конференции, согласно которым Берлин делится на 4 сектора: русский, американский, английский и французский. От Берлина идет разграничительная линия на север, где за нами остаются Мекленбург и Росток, а на юг за нами Галле (он уже был занят американцами) и далее к Тюрингии до города Хофф.

Таким образом, американцы должны уйти из Лейпцига, из Дрездена, из Тюрингии. Проще говоря, юг они должны весь освободить от оккупационных войск и передать нам. Это десятки километров территории и много городов^[314].

Получилось так, что наши войска успешно заняли Берлин и на север от него до Балтики, а на юг до линии Галле пошло по Крымскому плану, а южнее наш 1-й Украинский фронт задержался, а союзники двинули быстрее. При этом мы города занимали с боями, а союзники подходили к городу, а их уже ждал парламентер с белым флагом и докладывал, что бургомистр ждет вас с хлебом, с солью. Вот они и двинулись успешно.

Первым вопросом обсуждали берлинский. Когда по Берлину вопрос утрясли, то Жуков, улыбнувшись довольно хитро, сказал Эйзенхауэру: «А еще какие у вас, господин генерал, вопросы?»

Тот пожал плечами, вернее, наклонил голову набок и говорит: «Ну, остались мелкие вопросы. Как обеспечить вашими пропусками наших представителей, где будут контрольные пункты и другое».

Жуков тут и проявил свой характер. Он поджал свою нижнюю губу (это <он делал>, когда сердился) и говорит: «А у меня важные вопросы есть». И начал им выкладывать.

1. Когда отведете войска с нашей территории?

2. Отдать приказание, чтобы ничего с территории не вывозили (гражданского предназначения), чтобы оставить все в порядке, не разрушать и т. д.

Эйзенхауэр замялся, начали переговариваться с Монтгомери. Одним словом, пауза произошла. Ну, потом пришли к общему знаменателю, сказали переводчику, что ответить. Тут-то нижняя губа Жукова опять проявилась.

Полковник Пантюхов, сидя против Жукова, положил свою правую ногу на левое колено (поза, конечно не военная), сигара в зубах, и начал переводить. Жуков вскипел и резким голосом говорит Пантюхову: «Вы, господин полковник, встаньте и потрудитесь вести себя с маршалом Советского Союза вежливо». Тот смутился, но не понял, в чем его невежливость.

Жуков не стерпел, да как зыкнет: «Сядьте как следует, уберите ногу», — и лишь после этого до Пантюхова дошло, и он встал. Эйзенхауэр и Монтгомери переглянулись, но не знают, в чем дело. Переводчик Монтгомери на ухо сказал, чем был маршал недоволен.

Ну, мне эта сцена понравилась. Жуков с достоинством отбрил этого дворянчика. Я так и не понял, произвела ли эта вспышка Жукова на них впечатление, так как у них между подчиненным и начальником какие-то не военные отношения.

В конце концов, договорились, что в июле могут они приезжать в Берлин. К этому времени союзники «постараются» вывести свои войска с территории, куда они вошли в ходе войны.

Затем подписали декларацию, что представители правительства СССР — маршал Жуков, США — генерал Эйзенхауэр, Великобритании — Монтгомери и от Франции Делатр де Тассиньи берут на себя верховную власть, которой располагало Германское правительство, верховное командование и муниципальные органы власти.

И далее перечислялись меры, которые будут приняты командующими…

Кстати скажу, что буквально на следующий день Георгий Константинович Жуков издал приказ № 1, где указывалось национал-социалистическую партию распустить. Руководящему составу национал-социалистической партии, гестапо, жандармерии и другим организациям в 48 часов зарегистрироваться в Советских военных комендатурах. В течение 72 часов зарегистрироваться всем немецким военнослужащим, СС, СД и другим организациям. Всем коммунальным предприятиям приступить к работе. Запасы продовольствия зарегистрировать. Финансовые операции прекратить, огнестрельное оружие сдать и т. д.