Читать книгу - "Шелковая императрица - Жозе Фреш"

императрицы достаточно влияния, чтобы преодолеть это препятствие…

— Я должен поговорить обо всем этом с Морем Покоя. Ом! Ты проведешь меня к нему?

— Конечно! Не сомневаюсь, что он очень обрадуется твоим новостям. Честное слово, несмотря на все противоречивые слухи об У-хоу, она мне симпатична! — засмеялся молодой кучанец.

Море Покоя принял их в библиотеке Церкви Света, где давал указания иллюстратору-китайцу, работавшему над миниатюрами к Великой Книге Мани.

— То, что ты рассказал мне, не так уж удивительно. Императрица Китая слывет отличным игроком в шахматы, — заметил Море Покоя, не в силах спрятать довольную улыбку.

— Что ей передать от вас? — поинтересовался ма-ни-па.

— Что я считаю ее предложение великой честью! Конечно, мы готовы сотрудничать с ней! С помощью У-хоу учение Церкви Света на землях Китая может продвинуться так быстро, как я не смел и надеяться… Я и вообразить не мог, что мы получим опору в ее лице: стоит только вспомнить о грубости и нелюбви к нам китайского губернатора Турфана, который то и дело грозит высылкой! — взволнованно сказал Совершенный.

— Когда же вы сможете отправить в Чанъань первый шелк? — спросил тибетец.

Море Покоя обернулся к Лучу Света.

— Примерно через три месяца, — ответил юноша. — Если, конечно, не будет серьезных затруднений в том, чтобы найти ткачей. С тех пор как вернулся, я только и делаю, что вожусь с шелкопрядами, и дела идут отлично. Накопилось уже несколько бобин нити.

— По крайней мере один ткач есть, хотя его умения не совсем подходят. Один из наших людей, перс Аджия Могул, в молодости ткал ковры. Поговори с ним.

— Где его можно найти?

— В это время дня перс обычно поднимается на хоры святилища, встает на колени перед алтарем Света и возносит молитвы. Это один из самых благочестивых наших Совершенных! — с гордостью ответил глава общины.

— Я должен принести императрице готовую материю, чтобы она удостоверилась, — сказал ма-ни-па. — Пока я жду, чем могу помочь?

Луч Света думал недолго:

— В оранжерее все налажено, там твоя помощь не требуется. Но если бы ты смог заняться обустройством ткацкой мастерской…

— Ом! Я готов к любой работе! Ненавижу безделье.

— А что Нефритовая Луна? — внезапно спросил Море Покоя, когда его посетители уже собрались уходить. — Я давно ее не видел.

Луч Света с удовольствием заметил, что тон учителя весьма доброжелателен.

— С ней все в порядке! Она очень помогает мне в работе. Не знаю, как и благодарить вас за то, что вы позволили нам пожениться, освободив меня от обетов слушателя! У нас радость: Нефритовая Луна ждет ребенка! — сияя улыбкой, ответил юноша.

— Вы поженились?! — радостно воскликнул ма-ни-па.

— Вот уже месяц!

— Желаю вам счастья и многочисленных детишек! Ом! — Странствующий монах взмахнул руками, подпрыгнул и сделал сложный пируэт.

Аджию Могула и вправду нашли перед алтарем, причем Совершенного очень удивило, что кто-то прервал его медитацию.

Море Покоя решил сам пойти за ним вместе с бывшим учеником и ма-ни-па, чтобы подчеркнуть важность поручения.

— Ты должен помочь Лучу Света наладить работу ткацкой мастерской для изготовления шелка, — торжественно объявил он.

— Но разве это не помешает мне исполнять мои духовные обязанности? — встревожился перс. Молодость Аджии прошла в Ширазе, в ковроткацкой мастерской, принадлежавшей его отцу. Неизвестно, как его занесло столь далеко на восток, но здесь он нашел духовное утешение и не горел желанием вернуться к прежнему ремеслу.

— Твои труды пойдут на пользу нашей церкви. Однажды я объясню, как велика эта польза. Оставь сомнения, — твердо сказал Великий Совершенный.

Аджии Могулу не оставалось ничего иного, как подчиниться, — ведь, несмотря на формальное равенство Совершенных между собой, Море Покоя был духовным вождем общины.

Перс оказался весьма деятельным и толковым человеком, который хорошо разбирался в тонкостях ткацкого ремесла. Под его надзором турфанский плотник сумел построить станок — более простой, чем те, что обычно используются в Китае, но пригодный для производства ткани отменного качества.

— Ты можешь отправляться назад и представить наши изделия У-хоу, — сообщил Море Покоя странствующему монаху, когда первая партия ткани была готова.

— Я думаю, что императрице захотелось бы иметь именно желтый и красный муар, — заметил ма-ни-па.

— Выткать муар — самая трудная задача для мастера. А на таком станке это просто невозможно! Парча — да, но муар… В Китае на шелковых дворах используют особую конструкцию, с несколькими челноками. Я не знаю, как такой станок устроен! — сокрушенно объяснил Аджия Могул.

Луч Света спросил:

— А если мы привезем в Турфан китайского механика? Такого, что сумеет соорудить ткацкий станок для муара? Думаю, императрица Китая не откажет вам в этой просьбе, достопочтенный учитель!

— Я готов вернуться и передать просьбу, — откликнулся ма-ни-па, обращаясь к Морю Покоя.

Но тот с сомнением покачал головой. Он хорошо знал, как обстоят дела в Китае, поскольку давно и скрупулезно собирал необходимые сведения.

При Министерстве шелка в Чанъани существовала целая столярная мастерская, где изготавливались ткацкие станки любой сложности. Однако опытные мастера считались «имперским сокровищем», а раскрытие тайны устройства станков и передача схем их строения посторонним лицам карались смертью! Помещение, где хранились чертежи, находилось под охраной Главной инспекции.

Это означало, что даже У-хоу не смогла бы обеспечить доступ к чертежам или приказать кому-то из мастеров отправиться в Турфан.

— Мы будем производить самую лучшую ткань, которую только возможно изготовить на этом станке. Ты, ма-ни-па, отвезешь и покажешь. Если ее величеству понравится, мы продолжим. Быть может, когда-нибудь потом мы и найдем мастеров, но сейчас нам стоит рассчитывать только на собственные силы.

Аджия Могул кивнул:

— Когда у нас будет несколько рулонов шелкового фая, мы окрасим его как можно лучше: при большом терпении и усердии вполне удастся получить отличный материал! У нас, конечно, нет еще одной дрессированной собачки, но это нас не остановит! — он ухмыльнулся.

— Какой еще дрессированной собачки? — удивился Луч Света.

— Ты не знаешь историю про собачку, умевшую носить в зубах зажженную масляную лампу, не отставая от мчащейся галопом лошади? — улыбнулся Совершенный. — Это был подарок, который правитель Гаочана — так китайцы называют наш оазис — отправил к императорскому двору, чтобы умилостивить предшественника Тай-цзуна Великого. Говорят, ту зверушку привезли сюда из самого Рима! С тех пор «дрессированной собачкой» называют дань Турфана, которая ежегодно отправляется императору Китая, чтобы продлить его покровительство.

— Неужели то чудесное животное родилось в Риме? В той самой стране Да Цинь, что лежит за морем Запада? Там, где ловят пурпуроносных моллюсков, из которых делают самую дорогую краску? — Глаза кучанца изумленно расширились.

Аджия Могул усмехнулся:

— О, говорят, в том море водятся и другие моллюски, в