Читать книгу - "Русский всадник в парадигме власти - Бэлла Шапиро"

При масштабных реорганизациях русской кавалерии, какой она подвергалась в ходе всего XIX столетия, вопрос о кадровой смене не мог оставаться в числе второстепенных. Концепции формирования «человека военного», как и тесно связанного с ним «человека конного», как отмечалось выше, в русской военно-придворной культуре исторически были представлены весьма достойно^[1646]. Среди этого обширного массива идей выделяется «колоссальный пласт культуры, который создало человечество, — воспитание принцев»^[1647].

Один из периодов активного осмысления методов военного воспитания в России пришелся на конец XVIII — первую половину XIX в.; пик активности был напрямую связан с личными склонностями императора Павла I и его августейших сыновей, прежде всего Николая I. «[Человек] должен быть военный в душе, без чего он будет потерян в нашем веке»^[1648], — был убежден Николай Павлович, с детства предпочитавший военную культуру всем прочим. В результате им была сформирована собственная концепция, отразившая наметившееся усложнение военно-придворной культуры.

Известно, что сам Николай Павлович был зачислен в Лейб-гвардии Конный полк в четырехмесячном возрасте, и с тех пор его детские костюмчики выполнялись в цветах, присвоенных Конной гвардии. В неполные три года (в апреле 1799 г.) он получил свой первый военный мундир — малиновый мундир Конной гвардии. В три года великий князь получил 3‐й гвардейский полк, что, по его собственном словам, «оставило в памяти моей живой след»^[1649]; в пять лет — зеленый с золотыми петлицами мундир по форме Измайловского полка; в 16 лет, к совершеннолетию и присяге, — первый генеральский мундир. Первыми его игрушками были деревянное ружье, детские литавры и шпаги, а сверстниками в играх — пажи лейб-гвардии Дворянской роты, созданной в 1810–1814 гг. для военного обучения Николая и Михаила Павловичей^[1650].

Оригинальное развитие этой схемы мы можем наблюдать на примере четырех сыновей императора — цесаревича Александра (1818 г. р.), Константина (1827 г. р.), Николая (1831 г. р.) и Михаила (1832 г. р.) Николаевичей. Общая концепция воспитания великих князей Николаевичей, как известно, принадлежала В. А. Жуковскому. В основу разработанного им плана были положены две известнейшие педагогические системы — французского просветителя Ж.-Ж. Руссо и швейцарского педагога И. Г. Песталоцци. Сходные в общей идее, они различались в выборе основных трансляторов культуры. Руссо придавал первостепенное значение общению ребенка с воспитателями, Песталоцци видел залог успеха в крепкой семье^[1651].

Формирование ценностно-ориентированного мира личности начиналось с первого года жизни. Еще при рождении великие князья зачислялись в полки и назначались в полковые шефы, получая право ношения мундира. Детскими подарками становились прежде всего вещи военной тематики: так, рождественскими подарками цесаревича Александра Николаевича стали ящик с пистолетами, ружье, турецкая сабля, кавалергардский вицмундир и столовый сервиз с рисунками из русской военной истории^[1652].

Уже тогда уточнялось направление будущей военной стези великих князей: Константин Николаевич был назначен генерал-адмиралом и шефом Гвардейского экипажа в неполные четыре года, получив домашнее прозвище «маленький генерал-адмирал»^[1653].

Ранние годы великих князей проходили под присмотром лично отца-императора: сыновья сопровождали его в выездах, смотрах и разводах, присутствовали на кадетских и гвардейских учениях, маневрах^[1654]. Известен случай, когда два младших сына-погодка Николая I в возрасте пяти и четырех лет во время учения кадет в Георгиевском зале Зимнего дворца находились в строю, обозначая линию равнения.

Великих князей воспитывали, стараясь не отделять друг от друга; они много времени проводили вместе, ежедневно играя в военные игры, — брали приступом игрушечные крепости, устроенные в Царскосельском Александровском парке по чертежам Николая I^[1655], запускали «маленький флот»^[1656] в игрушечной гавани Царскосельского пруда, который, по словам Жуковского, для императорских детей «легко можно было обратить в океан всемирный, [где] две маленькие яхты могут в один день совершить путешествие вокруг света»^[1657]. Правила таких игр мы можем видеть в небольшом документе из ГАРФ под названием «Законы нашей войны»^[1658].