Читать книгу - "Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942) - Владимир Хазан"

Русское правительство стало бы конституционным, но как фарс, только для того, чтобы все в это поверили, и тогда все слои народа, без сомнения, душой и телом были бы с армией. Все силы отдали бы войне. И не только Россия. Все ее союзники от этого бы выиграли. Если нет, то я уверен, что русская армия проиграет. Русский народ Германии не сдастся, он найдет в себе силы освободиться от неугодного правительства и успешно продолжить войну. Антанта, в конце концов, победит, но она дорого за победу заплатит – многочисленными страданиями и напрасно пролитой кровью.

Англия и Франция могут сильно повлиять на русское правительство. Это в их личных интересах. И они сами себя обманывают, когда поют русской армии дифирамбы, и сами не хотят замечать правду и прячут ее от других.

Вы можете считаться или не считаться с моими словами. Это ваше дело. Я посчитал своим долгом обратить на это ваше внимание.

– Как вы считаете, что необходимо сделать?

Я сказал.

– Хорошо, я завтра подниму этот вопрос в кабинете министров.

* * *

Еще я говорил о положении евреев, спросил, или правительство может и будет помогать в определенном направлении. Я получил важный и благоприятный ответ, который я пока не могу публиковать. Одна часть ответа была следующей:

– Организуйтесь и пусть представители еврейского народа придут.

* * *

Я знаю, что этот вопрос обсуждался кабинетом министров. Речь шла о том, что для России еврейский вопрос является наиболее сложным. Я также знаю, что были предприняты практические шаги, которые тогда прямых практических результатов не дали, но косвенные – были весьма важные.

Я знаю, что если бы наделенное властью еврейское представительство работало бы в этом направлении систематически и влияло бы на европейские правительства, то тогда были бы, конечно, и прямые значительные результаты.

Такое представительство могло бы быть организовано в Америке.

Но до сих пор мы далеки от этого.

Бунт против мирного договора^[44]

За два дня до конференции в Филадельфии мне и Давиду Пинскому^[45] удалось встретиться с доктором Магнесом^[46].

Говоря о конгрессе, мы убедились, что Американский еврейский комитет выступает за то, чтобы созвать его как можно быстрее, на основе национальной программы. Фактически это будет Еврейское национальное собрание демократически избранных делегатов (а не центральной корпорации, как комитет раньше хотел). Собрание, которое бы избрало Исполнительный комитет и дало бы ему необходимые инструкции, полномочия и средства. Комитет тут же должен приступить к необходимой организационной и политической работе как здесь, в Америке, так и в Европе.

Исполком должен быть ответственен за созыв следующего собрания также демократически избранных делегатов, которое будет созвано в заранее оговоренный срок, после войны.

По причинам, которые я лично посчитал несущественными, Американский еврейский комитет, тем не менее, настоял на том, что во время войны слово «конгресс», исходя из интересов еврейского народа, опасно. И поэтому первое собрание будет называться «конференция», а уже только второе – «конгресс».

Как я понимаю, слово «конгресс» для Американского еврейского комитета – это наболевший вопрос.

Для конгресс-движения Американский еврейский комитет – существенный фактор. Поэтому, по моему мнению, в вопросе названия следовало уступить. Поскольку они согласились с содержанием.

Этим можно было достичь объединения еврейства Америки и делать общую национальную работу. А посредством этого – получить объединенное национальное еврейство всего мира.

То же касается совместной работы с демократическими и национальными элементами. Тогда «ассимиляторы» стали бы хорошими националистами, демократами, если бы только демократы и националисты начали бы практически действовать, а не только «воевать словами и статьями».

Доктор Магнес подтвердил это в личном письме ко мне.

Давид Пинский виделся назавтра с Луи Маршаллом, который тоже согласился с этим (Д. Пинский разрешил мне сказать об этом от его имени).

Перед конференцией в Филадельфии мы приняли решение предложить в форме резолюции то, что Исполком наделяется правом делать все, что считает нужным для успеха конгресса. Не упоминая при этом ни Американского еврейского комитета, ни слова «конференция».

Я посчитал необходимым пойти на этот компромисс, будучи уверен, что комитет конгресса не может и не сможет в дальнейшем самостоятельно реализовать цели, стоящие перед конгрессом.

Все это можно было обсудить только на общем собрании делегатов национальных социалистических рабочих, собравшихся в Филадельфии.

Общее собрание длилось с 8 часов вечера до 8 часов утра. В конечном счете, собрание отклонило наше предложение. Отклонило на основании «утверждений» некоторых нью-йоркских делегатов, что «существует еврейский народ». Что «мы единственные настоящие представители еврейского народа» и «мы достаточно сильны…».

Вновь поставить этот вопрос на конференции я уже не мог.

Если Американский еврейский комитет уступил в вопросе содержания нашей работы и потребовал изменить название, то сейчас Комитет конгресса получил желаемое название и уступил в вопросе содержания.

* * *

Комитет конгресса виновен в теперешнем состоянии конгресс-движения. Он ничего не делал перед созданием конгресса. Не делал потому, что он органически не мог это делать.

Составляя список 70-го Исполкома, номинационный комитет филадельфийской конференции не спросил кандидатов, согласны ли те с решениями конференции. (Ведь не все решения были там приняты единогласно.) Никто не задумывался, подходят ли кандидаты для решения задач конгресса и для выполнения предстоящих работ; никто не поинтересовался, хотят ли они и могут ли посвятить свое время Исполкому.

Единственными критериями были: «граждане» и уважение.

До сих пор многие члены Исполкома не знают, что представляет собой конгресс. Поэтому «избранные» комиссии Исполкома ничего не сделали. Поэтому на самых важных заседаниях Исполкома не было даже кворума…

* * *

Поалей-Цион подняли бунт против заключительного постановления. Они правильно поступили, потому что постановление плохое.

Момент критический. Конгресс может быть сейчас спасен или окончательно угроблен. Американский еврейский комитет виновен во многом, но не сейчас и не в том, что наши националистические представители отдали ему без всякой нужды всю содержательную часть конгресса. Поэтому бороться с Американским еврейским комитетом сейчас – абсурд.