Читать книгу - "Трагедия сорок первого. Документы и размышления - Владимир Шерстнев"

О боях в эти дни, 2–4 октября 1941 г., на Западном фронте говорят политдонесения заместителя начальника политуправления Западного фронта бригадного комиссара Ганенко, которые он направил армейскому комиссару Мехлису, командующему Западным фронтом генералу Коневу и члену Военного совета фронта Булганину: «Под натиском превосходящих сил противника, поддержанного танками и большим количеством самолетов, части 19-й армии отошли. Отход на новый рубеж 244-я и 91-я сд провели организованно. На всех участках этих дивизий фашисты шли в наступление пьяными. Наступление противника сдерживалось нашими частями. Части 89-й сд и 127-й тбр ведут наступление. Перед фронтом этих дивизий противник несет большие потери.

Личный состав частей 19-й армии дерется мужественно, некоторые части были отрезаны, попали в окружение, но не было паники и замешательства… Храбро сражались пулеметчики 561-го и 913-го сп 244-й сд. Они прикрывали отход стрелковых подразделений и сдерживали наступление противника, пока все части дивизии не заняли новый рубеж…

Вместе с этим из-за неорганизованности и невыполнения приказа в частях армии имелись напрасные жертвы.

Производя отход, части 91-й и 89-й сд не предупредили об этом командование артиллерийских подразделений и частей, которые, оставшись без прикрытия пехоты, понесли большие потери.

Командир 45-й кд генерал-майор Дреер не выполнил приказа командарма-19, оставил занимаемые позиции, оголил стык между частями 19-й и 30-й армий, и на этом участке просочились мотопехота и танки противника, которые вышли в район 15 км севернее Вадино. Поставлен вопрос о снятии Дреера с должности и предании его суду военного трибунала…»

Об участке обороны 30-й армии далее в донесении говорилось: «Главный удар был нанесен по частям 162-й и 242-й сд. Только на участке 162-й сд действовало около 200 танков и 100 самолетов противника. 162-я дивизия оказывала упорное сопротивление, личный состав дрался геройски. Командир дивизии полковник Хознев погиб. Противник, по численности в технике превосходящий силы 162-й сд, сумел прорвать фронт. Личный состав дивизии попал в очень тяжелое положение и был рассеян. Прорвав фронт 162-й сд, противник обрушился на первый батальон 897 сп 242 сд, на участке которого наступало еще свыше 70 танков и полк пехоты. 1-й батальон дрался героически, он в полном составе погиб. Героически погибло боевое охранение 897-го сп, которое дралось до последнего бойца…»

В то же время «…Командир 244-й сд генерал-майор Щербачев в течение последних двух дней все время пьянствовал, боевыми действиями не руководил, мешал в работе начальнику штаба и комиссару дивизии. В результате дивизия попала в тяжелое положение, два полка попали в окружение. Никто выходом частей из окружения не руководит…»

4 октября под давлением большого количества танков и пехоты противника части 107-й мед и 250-й сд (эти части получили пополнение 30 сентября) с большими потерями отошли (в полках осталось по 100–160 человек)…

Целый батальон 811-го полка 229-й дивизии из 20-й армии сдался в плен. «Командиры и политработники разбежались, и что произошло с людьми, никто из них не видел и не знает».

Вот так воевал Западный фронт 2–4 октября 1941 г., по словам очевидцев тех событий и архивным документам.

Выступая 4 октября на митинге в берлинском Спортпаласе фюрер заявил: «В эти дни на Восточном фронте происходят грандиозные события.

Уже 48 часов ведется операция гигантских масштабов. Она приведет к окончательному уничтожению врага на Востоке. Я говорю об этом только сегодня потому, что могу совершенно определенно сказать: этот противник разгромлен и больше никогда не поднимется».

Генерал Гальдер 5 октября записал в свой дневник: «Сражения на фронте группы армий «Центр» принимают все более классический характер. Танковая группа Гудериана вышла на шоссе Орёл-Брянск. Части противника, контролировавшие левый фланг танковой группы Гудериана, отброшены и будут в дальнейшем окружены.

2-я армия быстро продвигается своим северным флангом, почти не встречая сопротивления противника. Танковая группа Гёпнера, обходя с востока и запада большой болотистый район, наступает в направлении Вязьмы. Перед войсками правого фланга танковой группы Гёпнера, за которой следует 57-й моторизованный корпус из резерва, до сих пор не участвовавший в боях, противника больше нет».

И в записи от 6 октября: «В целом можно сказать, что операция, которую ведет группа армий «Центр», приближается к своему апогею — полному завершению окружения противника».

В ночь на 5 октября Государственный Комитет Обороны принял решение о защите Москвы, а для помощи командованию Западного и Резервного фронтов и для выработки вместе с ними конкретных и действенных мер по защите Москвы ГКО направил в район Гжатска и Можайска своих представителей — Молотова, Ворошилова и в качестве представителя Ставки — Василевского с группой офицеров Генштаба. 5 октября группа прибыла в штаб Западного фронта. Поняв, что ликвидировать немецкий прорыв не удалось (контрудар группы генерала Болдина оказался неудачным), Конев принимает решение отвести войска. Вспоминает генерал Лукин: «Только 5 октября было приказано отвести войска. К исходу этого дня 19-я армия получила приказ отойти на рубеж р. Днепр. Отход предстояло согласовать с 20-й армией, находившейся слева, и с группой Болдина.

В ночь на 6 октября армия начала отход, прикрываясь арьергардами. Часть войск отводилась и занимала новый рубеж, остальные перекатом переходили его, оставляя первых в арьергарде… С высоты восточного берега Днепра местность просматривалась на 15–20 км.

Рубеж имел развитую систему обороны, подготовленную соединениями 32-й армии Резервного фронта. У моста, на шоссе и железнодорожной линии стояли морские орудия на бетонированных площадках. Их прикрывал отряд моряков (до 800 человек). Конечно, противник об этом знал и не пошел на них, а прорвал оборону севернее. Таким образом, уже не имело смысла останавливаться на этом прекрасном рубеже обороны, так как противник замкнул клещи восточнее Вязьмы 3-й танковой группой со стороны Духовщины и 4-й танковой группой со стороны Рославля…»

Генерал Акимов А.И. (командир 73-й сд в те дни) вспоминает: «По приказу Военного совета Западного фронта в ночь на 6 октября 20-я армия начала отход в направлении г. Вязьма… 73-я сд получила указание о продолжении марша на западную окраину г. Вязьмы, где должны были поступить в подчинение командующего 16-й армии К.К. Рокоссовского. 6 октября дивизия вышла 4 км западнее Вязьмы в районе д. Казаково в лесу между дорогами Смоленск — Вязьма, Вязьма — Калуга. Начались оборонительные бои. Вязьма 6 октября занята танками врага…»

Маршал Рокоссовский К.К. отмечал: «Вечером 5 октября я получил телеграмму из штаба Западного фронта. Она гласила: немедленно передать участок с войсками генералу Ф.А. Ершакову. А самому со штабом 16-й армии прибыть 6 октября в Вязьму и организовать контрудар в направлении Юхнова. Сообщалось, что в районе Вязьмы мы получим пять стрелковых дивизий со средствами усиления… Во второй половине дня 6 октября… немецкие танки вступили в Вязьму… Вечером 6 октября к нам на КП приехал начальник Оперативного управления штаба фронта генерал Г.К. Маландин и с ним наш старый добрый знакомый генерал И.П. Камера (начальник артиллерии Западного фронта). Они разыскивали штаб фронта. Обстановку на фронте товарищи не представляли…»