Читать книгу - "Главный противник. Тайная история последних лет противостояния ЦРУ и КГБ - Джеймс Райзен"

Хорошим примером в этом отношении была Польша. Вместе с АФТ-КПП и католической церковью ЦРУ помогло «Солидарности» создать техническую базу, позволившую ей в темные дни военного режима и подполья доносить информацию до масс.

В то же время финансируемые ЦРУ литературные произведения и другие материалы позволяли знакомить подвергавшиеся преследованиям меньшинства в Советском Союзе с объективной информацией об их собственной истории. На протяжении долгих лет ЦРУ совершенствовало технику контрабандного ввоза нелегальной литературы для этих групп. Управление насытило страны Восточной Европы и Советский Союз Библией, «Архипелагом ГУЛАГ» и другими великими произведениями, иногда в виде миниатюрных книг, которые можно было легко спрятать от властей.

Эмигрантские издательства в Париже и других западных столицах, при негласной подаержке со стороны ЦРУ, активно подогревали мечты о свободе в России, Польше и Чехословакии. В 80-е годы некоторые из них расширили ассортимент своей продукции за счет видеоматериалов, документальных и музыкальных программ, которые можно было приобрести в магазинах Запада и тайно ввезти в страны Востока.

Многие работавшие с ЦРУ эмигранты поседели от терпеливого ожидания в своем изгнании. И вот неожиданно пришла свобода. Ранее запрещенные издания теперь можно было свободно покупать в газетных киосках Праги, Варшавы и Будапешта.

К началу 1990 года в ЦРУ пришли к выводу, что финансовую поддержку эмигрантских организаций пора прекращать. Для тех работников ЦРУ, которые обеспечивали поддержку эмигрантских изданий, это был праздник со слезами на глазах. Они должны были прощаться с людьми, которые долгие годы терпеливо ждали и надеялись, несмотря на то, что практический эффект от их публикаций был малозаметен.

Для большинства эмигрантов из стран Восточной Европы прекращение тайных связей с ЦРУ не представляло особой проблемы. Многие из них уже готовились к возвращению домой и открытию там легальных издательств. Им Управление больше уже не было нужно.

Однако с эмигрантами из Советского Союза дело обстояло сложнее. В Москве революция еще не наступила. Даже некоторые работники в пропагандистском подразделении ЦРУ, обеспечивавшем тайную поддержку эмигрантских изданий, были не склонны спешить с прекращением советских программ. Идеологическая борьба с коммунизмом шла так долго, что психологически было просто трудно провозгласить победу и «выключить свет». Однако эти программы обходились ЦРУ в миллионы долларов, и Управление больше не могло их оправдать.

Вскоре работники ЦРУ в Западной Европе начали потихоньку встречаться с находившимися у них на связи эмигрантскими издателями и подсказывать им: произошло то, чего они ждали 40 лет, пришло время возвращаться домой.

Лиссабон. 1 марта 1990 года

Резиденту польской разведки в Лиссабоне Рышарду Томашевскому за время его карьеры приходилось вести серьезные дела по американцам, и именно поэтому работник Оперативного управления ЦРУ Джон Палевич по прозвищу «Мистер Польша» выбрал его как человека, к которому следовало подойти с целью проверки готовности поляков к новым отношениям с ЦРУ.

Радикальные перемены, происходившие в 1989 году в Восточной Европе, убедили ЦРУ, прежде всего работников советского отдела, что настало время попытаться установить контакт с разведками новых демократических правительств, освобождавшихся из-под советского влияния. Первой стала Венгрия, в Вене состоялась встреча ЦРУ с представителями венгерской разведки. ЦРУ хотело наращивать усилия в этом направлении и, отталкиваясь от установленных с Будапештом контактов, развивать связи с другими столицами, включая Варшаву и Прагу.

Было принято решение исключить подходы в Вашингтоне, поскольку там потребовалось бы привлекать ФБР, а Управление хотело, чтобы эти контакты были односторонними и конспиративными. Прямой контакт в Польше тоже был исключен из-за опасений неоправданной расшифровки работников резидентуры ЦРУ в Варшаве, если предложение американцев будет отвергнуто.

Заместитель начальника советского отдела Пол Редмонд, на которого была возложена задача установления контактов с восточно-европейцами, решил использовать с поляками венгерскую модель, то есть подходить к ним через резидентуру в одной из нейтральных стран.

Но в какой? За долгие годы ЦРУ накопило огромный массив информации о польской разведке — Первом управлении Министерства внутренних дел. Многое было известно о личности и биографии польских офицеров, служивших в разных странах.

Наиболее подходящими представлялись кандидатуры резидентов в Риме и Лиссабоне. Римский резидент учился в Гарварде и хорошо знал американцев. Но он с большой долей вероятности мог находиться под плотным наблюдением местной контрразведки, и ЦРУ не хотело, чтобы какая-то страна, даже дружественные итальянцы, знали об этом подходе. Палевич отправился в Лиссабон, чтобы лично постучаться в дверь Рышарда Томашевского.

Однако как только Палевич появился в посольстве Польши в Лиссабоне и назвался представителем директора ЦРУ, польский разведчик немедленно занял оборонительную позицию. Палевич сказал ему, что он прибыл с инструкциями начать диалог разведок с польской службой и Томашевский избран в качестве посредника, который должен передать это послание в Варшаву. Полагая, что речь идет о какой-то провокации, Томашевский стал утверждать, что является дипломатом, представляет Министерство иностранных дел и просто не может обсуждать с Палевичем такие вопросы. Было ясно, что Томашевский пока не получил никаких указаний нового правительства в Варшаве относительно того, считать ли американцев друзьями или противниками.

Палевич понял, что Томашевский подозревает его в том, что он записывает беседу на пленку, и это его особенно беспокоило. Сотрудник ЦРУ попытался использовать другой подход.

— У вас есть фотоаппарат? — спросил он.

Томашевский отступил на шаг и, ощетинившись, почти закричал:

— Нет! Зачем мне фотоаппарат? Я дипломат!

Стараясь говорить как можно спокойнее, Палевич объяснил:

— Вы сфотографируете мой паспорт, и, когда доложите о нашем разговоре в Центр, там смогут проверить, кто я и где работаю. Почему бы вам его не сфотографировать?

Палевич протянул поляку свой дипломатический паспорт, в котором был указан его адрес и контактный телефон в штате Мэриленд. Томашевский взял паспорт и вышел из комнаты. Вернувшись через некоторое время, он просто вернул Палевичу паспорт и попросил его уйти.

— Не будете ли вы так любезны попросить своего секретаря вызвать мне такси, — попросил Палевич глубоко потрясенного польского разведчика, пытаясь выигратьеше несколько минут.

— Нет! — воскликнул Томашевский. — Пусть вас подвозят те, кто обеспечивал вашу операцию.

Польский офицер, очевидно, полагал, что Палевич является одним из членов бригады, которая хотела поймать его в ловушку, но он не собирался идти в расставленную американцами западню.

На следующий день Палевич возвратился в Вашингтон и, когда он появился в отделе, стал объектом постоянных шуток по поводу провала его миссии.