Читать книгу - "Франклин Рузвельт - Георгий Чернявский"

Теперь же во главе формировавшейся разведывательной службы президент поставил Уильяма Донована, который с конца 1930-х годов в качестве посла для особых поручений выполнял миссии, по существу носившие разведывательный характер. «Он разъезжал как частное лицо, но президент Рузвельт заранее знал о его выездах», — говорится в его биографии.

Уильям Донован (1883—1959), нью-йоркский адвокат, то есть человек вполне мирной профессии, прославился в годы Первой мировой войны тем, что, возглавив батальон 69-го пехотного полка «Сражающиеся ирландцы», проявил личную храбрость в военных действиях во Франции и не покинул театр военных действий, несмотря на три ранения. За отвагу он получил ряд боевых наград. В 1919 году Донован служил офицером связи в штабе Верховного правителя России адмирала Колчака в Омске, а в 1920—1930-х годах, возвратившись к мирной жизни, работал прокурором и адвокатом, участвовал в политике.

Внимание Рузвельта Донован привлек своей неуемной любознательностью, желанием побывать в самых отдаленных уголках планеты и аналитическим умом. В июле 1940 года президент отправил его с особо деликатной миссией в Великобританию, причем ему было поручено прежде всего проверить правдивость сведений американского посла Джозефа Кеннеди о том, что боеспособность англичан низка и их страна, видимо, скоро сдастся на милость победителя. Возвратившись, Донован доложил о том, что англичане при помощи американцев способны сдержать натиск германских сил, а также о своем знакомстве с руководителями британской разведки, которые предложили американцам сотрудничество. Можно полагать, что информация Донована положила конец колебаниям в отношении посла в Великобритании, позиция которого всё более приходила в противоречие с курсом Рузвельта. В конце года Джозефа Кеннеди вынудили уйти в отставку, хотя Рузвельт выразил по этому поводу явно лицемерное сожаление.

В конце 1940 года, опять-таки по поручению Рузвельта, Донован совершил еще одну, частью открытую, частью секретную поездку по местам противостояния воюющих держав: побывал во всех странах Балканского полуострова, Турции, Испании, Португалии, Египте. Он смог произвести благоприятное впечатление на столь придирчивого политика, как Черчилль, который писал Рузвельту, что его посланец «всюду, где бы ни появлялся, вносил живую свежую струю».

Десятого июня 1941 года по совету военно-морского министра Нокса Донован представил Рузвельту докладную записку, в которой выдвинул идею создания новой разведывательной службы. По его словам, во главе ее должен стоять «координатор стратегической информации», назначенный президентом, «подотчетный ему и никому больше». Финансирование предусматривалось из особого фонда, которым «будет вправе распоряжаться исключительно президент».

После определенных колебаний, связанных с тем, что против создания отдельной разведывательной службы выступили и Гувер, и руководители сухопутной армии, Рузвельт в конце концов принял решение — 11 июля 1941 года назначил Донована начальником образуемой службы внешней разведки, координатором по информации. В июне 1942 года ведомство Донована стало именоваться Управлением стратегических служб — УСС^[33]. К концу войны ведомство Донована стало мощной организацией со штатом около 12 тысяч человек и примерно 22 тысячами агентов и шпионов. В штат входили разнообразные специалисты: ученые — технари и гуманитарии, инженеры, экономисты, психологи и т. д. Рузвельту направлялись регулярные отчеты УСС, а также меморандумы по отдельным вопросам ведения войны.

В 1944 году ведомство Донована смогло купить у финнов захваченную ими на фронте книгу советских кодов. Хотя она частично обгорела, в ней содержались необходимые данные для расшифровки тайных сообщений, которые могли привести к раскрытию советской тайной агентуры в США. Однако Рузвельт счел, что читать тайную переписку союзника «не по-джентльменски», и Доновану было дано распоряжение передать книгу посольству СССР Руководитель разведывательной службы протестовал, но безуспешно. Начальника управления внешней разведки Наркомата госбезопасности генерала П. М. Фитина известили, что советской стороне будут переданы приблизительно 1500 листов трофейных материалов. 15 февраля 1945 года их вручили советскому послу в Вашингтоне А. А. Громыко. В результате несколько важных советских агентов остались нераскрытыми. Правда, уже после смерти Рузвельта, в мае 1945 года в Германии была захвачена еще одна — опять финская — книга советских кодов, которая на этот раз стала важным инструментом в руках американской контрразведки.

* * *

Американского президента продолжали волновать проблемы Восточного фронта, который, как он постепенно убеждался, в ближайшее время не рухнет. Правда, высшие руководители вооруженных сил США в первые дни и даже недели после германского нападения на СССР были настроены значительно более пессимистично. Военный министр Стимсон рекомендовал Рузвельту исходить из предположения, что немцы будут основательно заняты войной против Советского Союза «минимум один и максимум три месяца». Таких же взглядов придерживался морской министр Нокс, считавший, что «Германии потребуется для разгрома России от шести недель до двух месяцев».

Но постепенно Рузвельт приходил к выводу, что, несмотря на огромные потери, которые несла Красная армия, гитлеровский план молниеносной войны начал срываться уже летом 1941 года. Хотя немцы продвигались вперед сравнительно быстрыми темпами, они встречали сопротивление, а на смену разгромленным советским дивизиям приходили пополнения, которые шли фактически на убой, но всё же сдерживали продвижение гитлеровских войск.

Рузвельт понимал, что от слов следует переходить к делу — к крупномасштабной помощи СССР Он говорил Стимсону, что она имеет «первостепенное значение для безопасности Америки», а вслед за этим довольно цинично признавал наличие у СССР «достаточных человеческих ресурсов, расположенных в благоприятной близости к центру немецкой военной машины», то есть считал распространение на Советский Союз обширной программы ленд-лиза своего рода предварительной оплатой тех потерь, которые он нес в борьбе против врага.

Восемнадцатого сентября президент писал военному министру: «Важно, чтобы мы уже в понедельник знали количество самолетов всех типов, которые могут быть экспортированы из Соединенных Штатов (в СССР. — Г. Ч.) каждый месяц, начиная с 1 октября по 1 июля 1942 года. Я хочу иметь эти цифры, невзирая на источники и фонды». Рузвельт требовал, чтобы в СССР направлялась половина всех производимых в США четырехмоторных тяжелых бомбардировщиков.

Проконсультировавшись с Черчиллем, Рузвельт счел необходимым провести, наконец, трехстороннюю конференцию. В Москву были посланы, прежде всего для получения достоверной информации о способности СССР продолжать вооруженную борьбу, доверенные лица президента и премьер-министра А. Гарриман (в 1943 году он станет послом в СССР) и лорд М. Бивербрук (министр военного снабжения Великобритании). Вначале ехать опять собирался Гопкинс, но состояние его здоровья было таково, что новая тяжелейшая поездка могла привести к роковому результату, и по его рекомендации в Москву отправился Аверелл Гарриман — крупный промышленник и до недавнего времени председатель совещательного комитета предпринимателей при министерстве торговли.