Читать книгу - "Дашкова - Ольга Игоревна Елисеева"

Между тем начало 1784 г. – кризисный момент. Еще могла начаться война с Турцией из-за Крыма. Великий князь Павел заявил в беседе с матерью, что европейские державы, особенно Франция, Пруссия и Швеция, не станут спокойно смотреть на завоевание полуострова и усиление России на Черном море^{838}. Он говорил не только от себя лично, за его спиной стояла партия сторонников. После дружного возмущения соседних дворов ждали смены царствующей особы в России. Генерал Петр Панин написал для наследника Манифест о вступлении на престол^{839}.

И тут Дашкова подоспела со своими разоблачениями в адрес Потемкина. Что заставило княгиню действовать против светлейшего князя? Возможно, это была «маленькая месть» за полуторагодовую интригу. Но еще вероятнее, что княгиня озвучила позицию своего брата Александра Воронцова. Владимирский крест не мог примирить того с первенством Потемкина. Воронцов предпринимал попытки действовать как самостоятельный политик. Именно его группировка неустанно распространяла слухи о «неустройствах в войске» и «слабом управлении» светлейшего князя. Годами Александр Романович носился с идеей подчинить светлейшего князя Румянцеву. Весной 1784 г. старый фельдмаршал, поддержанный Воронцовым и Завадовским, потребовал инструкций на случай разрыва с Турцией^{840}. Такой документ превратил бы его в главнокомандующего, а Потемкина – в подчиненного.

Чтобы добиться своего, следовало представить императрице обоснованные свидетельства нерадения Григория Александровича. Это легче было сделать через Павла Михайловича – лицо, близкое к Потемкину, очевидца присоединения Крыма.

Молодой князь Дашков снимал планы Чуфут-Кале, Мангупа, Ашмалы. Часть пути вместе с ним проделал французский путешественник герцог Караман, составивший для своего правительства весьма подробные «Записки». Караман вполне объективно оценил и уровень русской армии, и ее готовность к будущей войне, и хозяйственные приготовления на юге. Поскольку Караман и Дашков ездили вместе, Павел видел то же, что и француз^{841}. Мог ли он «обнести» Потемкина – дело совести. Достоверно известно одно: Павел лишился покровительства светлейшего и перешел под опеку Румянцева.

Императрица крайне болезненно относилась к выпадам против Потемкина, считая, что тот «дает упор» «властолюбию» придворных^{842}. Участие Павла Михайловича в интригах родни показало его таким же неблагодарным и «перемечливым», как мать. 2 февраля 1784 г. Григорий Александрович получил чин фельдмаршала (что уравнивало его с Румянцевым), официально стал президентом Военной коллегии и генерал-губернатором вновь присоединенных земель. Дашкова осталась в должности, но ее придворная близость к Екатерине II пошла на убыль. В начале мая княгиня получила отпуск, чтобы провести его вместе с приехавшей из Ирландии подругой Кэтрин Гамильтон. В течение четырех месяцев дамы посещали имения княгини в Московской, Калужской, Смоленской и Могилевской губерниях, и только в сентябре вернулись в Петербург^{843}. Длительный отпуск – форма опалы. Именно он и заставил Энгельгардта думать, будто Дашкову сняли с управления Академией наук.