Читать книгу - "Подлинная история графа Монте-Кристо. Жизнь и приключения генерала Тома-Александра Дюма - Том Рейсс"

Как утверждали эти бизнесмены, в мире, где основные конкуренты все еще практиковали рабство, Франция не могла позволить себе продолжать странную политику освобождения и равноправия. Революционные идеи просто обходились слишком дорого. Объем экспорта из Сан-Доминго[1132]в 1799–1800 гг. составлял менее четверти от объема 1788–1789 гг. Даже у генерала Туссена-Лувертюра – знаменосца Французской революции среди чернокожих Сан-Доминго и великолепного лидера – едва получалось загнать рабочих назад, на плантации. Тысячи бывших рабов служили в качестве солдат Революции и не имели никакого желания возвращаться к рубке сахарного тростника.

Через считаные дни после прихода к власти Наполеон получил предложение об отмене запрета[1133]на работорговлю во Франции. Для столь дерзкого шага было еще слишком рано, но Бонапарт действительно начал возвращать политические долги лобби работорговцев, которые оказали ему немалую поддержку. Он сместил министра военно-морского флота и колоний – члена Общества друзей негров и назначил сторонников работорговли на различные посты[1134]в правительстве. Конституция VIII года Революции, провозглашенная Наполеоном в декабре 1799 года, спустя месяц после захвата власти, трактовала расовый вопрос очень туманно, но содержала одну строчку, которая не предвещала всем цветным ничего хорошего: «Режим власти во французских колониях[1135]будет определен специальными законами».

Однако Наполеон вел двойную игру[1136]. В день Рождества 1799 года, вскоре после публикации новой конституции, он обратился к народу Сан-Доминго с воззванием: «Помните, храбрые негры[1137], что только французский народ признает вашу свободу и ваше равенство». Пять дней спустя он принял тайное решение[1138]о начале строительства новой армады, которой надлежало доставить сорок тысяч французских солдат через Атлантический океан – в Америку. В конечном счете, эта армада даже превзойдет[1139]египетскую. Ее цель: возвращение контроля над самой прибыльной французской колонией. Проведя у власти какой-то месяц, Наполеон уже планировал полномасштабное военное вторжение на Сан-Доминго.

Не следовало недооценивать расовый компонент подобного вторжения: Сан-Доминго не был иностранным государством. Здесь правила французская администрация, а население все еще считало себя частью Французской Республики – спустя годы после освобождения рабов. Более того, образованные чернокожие и мулаты Сан-Доминго разделяли французские идеалы и политические воззрения, тогда как белые – креолы – были вполне готовы и даже страстно желали перейти под власть англичан или испанцев в обмен на сохранение рабства. (В письме одному плантатору на Мартинике Наполеон[1140]одобрил решение этого человека перебежать к англичанам, чтобы не лишиться своих рабов.) Крупное вторжение на Сан-Доминго было бессмысленно до тех пор, пока не становилось частью стратегии по возврату к прошлому порядку и восстановлению правления белых на острове. Но Наполеону пришлось ждать мирного договора с Англией, иначе британцы перехватили бы французский флот в Атлантическом океане. Пока же Бонапарт станет прикидываться другом чернокожих и республиканцем-защитником их универсальных прав.

* * *

Генерал Туссен-Лувертюр[1141]– столь же умелый дипломат, сколь и опытный военный тактик – также не раскрывал своих карт. Он натравливал британцев и испанцев на французов, как делал это большую часть прошлого десятилетия, и заключал сделки с теми, кого считал полезными для увеличения своей власти и силы своего острова. В отличие от многих других чернокожих революционеров, он был прагматиком и просчитывал свои действия на много ходов вперед. Генерал твердо решил вновь сделать Сан-Доминго процветающим и даже был готов, если потребуется, объединиться с белыми плантаторами. Он считал непреложным лишь одно условие: рабство никогда не должно вернуться.

У генерала Лувертюра были два сына, которые жили в Париже. Исаак Лувертюр все свое время тратил на учебу, тогда как его сводный брат Пласид[1142]служил адъютантом у французского генерала. В начале 1802 года эти двое молодых чернокожих все еще вели жизнь, которая (будучи совершенно неслыханной в любой другой стране) была не только возможной, но и почти обычной во Франции. Впрочем, они переживали по поводу определенных изменений в городе и по поводу слухов о «гигантской военной экспедиции», которую правительство готовилось отправить на их родину. Они слышали, что боевые корабли скапливаются во многих атлантических портах Франции – в Бресте, Лорьяне, Рошфоре и Тулоне.

Однажды директор колледжа, где учился Исаак Лувертюр, с удивлением обнаружил приказ явиться к министру Дени Декре в Министерство военно-морского флота и колоний. Зная о ненависти Декре к цветным и его отрицательном отношении к обучению чернокожих вместе с белыми, директор наверняка со страхом ждал нагоняя или штрафа, если не хуже. Вместо этого министр Декре «предложил» директору сопровождать сыновей Туссена-Лувертюра на Сан-Доминго на борту одного из кораблей французской армады.

Такое распоряжение вполне можно было бы расценить как приказ о депортации, однако министр Депре хорошо сыграл свою роль, потому что, возвратившись в колледж, директор, как позже будет вспоминать Исаак в своих мемуарах, «объявил эту новость своим юным ученикам и обнял их, говоря со слезами на глазах, что французское правительство действует лишь с самыми мирными намерениями». Спустя несколько дней Депре направил директору письмо о том, что сам первый консул пожелал встретиться с братьями Лувертюр до их отплытия. Декре лично приехал в колледж, чтобы сопроводить мальчиков во дворец Тюильри на встречу с Наполеоном, где их ждал сердечный прием.