Читать книгу - "Вселенная Айн Рэнд - Гэри Вайс"

Я слышал, как участники собрания выражают обеспокоенность в связи с действиями Бека в таких словах, какие звучат только на политических собраниях. Джуди вопрошала, действительно ли Бек «подталкивает народ к рационализму или же, напротив, к страху, неуверенности, сомнениям, чтобы сказать потом: „Идите за мной, я поведу вас“»? Рационализм — одна из важнейших составляющих в системе верований Рэнд (иррациональной, как может показаться непосвященным).

«Гленн Бек меня пугает, — заявила пожилая дама, давняя сторонница объективизма. — Если он дорвется до власти, то превратится в демагога».

Я чувствовал, что присутствующие возмущены, категорически с чем-то не согласны. И мои ощущения подтвердились, когда Ларри рассказал, как в начале 2009 года основал на Лонг-Айленде группу в поддержку «Чаепития». Это движение тогда только еще зарождалось. Для этого ему пришлось на время оставить в стороне свою объективистскую идеологию. «Мне было не с кем ее обсуждать, — объяснил он. — Я не знал, что сказать собравшимся». Он обнаружил, что рядовые участники «Чаепития» недовольны Обамой — и только. Их недовольство не имело никакой философской подоплеки. «Я совершенно не понимал, действительно ли они ратуют за права и свободу личности или просто хотят возродить Республиканскую партию?» Чем дольше Ларри общался с участниками «Чаепития», тем сильнее становились его сомнения.

«Люди религиозные — ая допускаю, что в глубине души многие из них объективисты, — по-прежнему тяготеют к лагерю республиканцев», — заметил Бенни.

Пол Белл поднялся, чтобы высказаться. «Рэнд говорит, что перемены приходят между выборами, а не во время выборов, и сейчас именно такой момент — между выборами, — заявил он. — Вчера я потратил три часа на то, чтобы увидеть этот митинг „Восстановления чести“. Я наблюдал весь процесс, от начала и до конца, потому что хотел понять, что происходит». Пол сказал, что еще год или два назад подобное событие его напугало бы, но только не теперь. «Мне Гленн Бек даже понравился. В нем многое неприятно, особенно его недавнее обращение к Богу. Зато он умеет достучаться до людей».

Пол с восхищением говорил о Саре Пейлин. Ему понравилось ее выступление на митинге. «Вот кого стоит принимать всерьез». Нравится она вам или нет, «но именно от нее можно ждать помощи в борьбе с тотальным коллективизмом, к которому склоняется наша страна».

— Но разве она не показалась вам в высшей степени антиинтеллектуальной? — спросила Джуди.

— Нет, — твердо ответил Пол.

— Необразованной?

— Нет, — сказал Пол. — Кто она, по-вашему? Главная интеллектуалка на всем белом свете или авторитетная фигура на политической арене? Ответ очевиден. И разве она не сильная личность, которая ничего не боится?

Оценивая этот митинг, Пол высказал мнение, что Бек «знает верный диагноз, но вряд ли понимает, каким должно быть правильное лечение». Проблема состоит в том, «что слишком многим сегодня нужна религия». И обусловлено это, на его взгляд, «нарастающим ощущением, что в культуре царит безнравственность».

— Почему вчерашние события меня не пугают? Слушайте все! — возгласил Пол. Разговоры и звон тарелок стихли. — Подобные люди теперь — наша единственная надежда. Только они могут спасти нашу страну. К тому же их больше, чем нас.

— Какие люди? О ком вы? — спросил кто-то.

— Люди, которые верят в Бога.

Это заявление всех ошеломило. С тем же успехом можно было сказать хасидам в Вильямсбурге, что единственные достойные спасения люди — баптисты из соседней церкви.

Пол продолжал:

— Пробуждение религиозности сродни философской морали. — Послышались одобрительные возгласы. — И сейчас самое главное — избавиться от кретинов в обеих политических партиях. От кретинов, которые с дьявольским упорством уничтожают страну.

— Страну? — вмешалась пожилая дама. — Весь мир!