Читать книгу - "От знахаря до врача. История науки врачевания - Говард Хаггард"

Джошуа Уорд, известный под кличкой Меченый за свою родинку, стал заниматься медициной после того, как потерпел фиаско на поприще торговли камедью и пряностями. Он изобрел «пилюлю», содержащую сурьму. Потчуя пациентов этой пилюлей и практикуя «лечение наложением рук и молитвой», он приобрел изрядную репутацию и был приглашен ко двору короля Георга II. Создается впечатление, что жертвами шарлатанов охотнее всего становятся образованные люди. У Уорда лечились Гиббон и Филдинг. Гиббон в своей автобиографии упоминает Уорда среди людей, которые «попеременно то мучили, то исцеляли меня». Филдинг, подобно Мольеру, был низкого мнения о патентованных врачах того времени, но был очень благодарен Уорду за его лечение. Лорд Честерфилд тоже принимал пилюлю Уорда и очень хвалил ее.

Рид, Грант, Тейлор и Уорд – шарлатаны, ставшие знаменитыми благодаря милости английских королей. Впрочем, и двор французского короля Людовика XIV был настоящим рассадником шарлатанства, ставшего мишенью занимательных сатир Мольера. Память об этих шарлатанах – лишнее доказательство наивности выдающихся людей и подтверждение того факта, что менее известные и выдающиеся люди отдавались в руки шарлатанов только потому, что так поступали короли, королевы, государственные мужи и знаменитые писатели. Даже в наши дни медицинские мнения и пристрастия знаменитостей, не имеющих никакого отношения к медицине, оказывают влияние на мнение публики, несмотря на то что эти знаменитости не обладают достаточными знаниями для подобных суждений.

Ни один из упомянутых выше шарлатанов не сделал ничего для улучшения качества лечения. С другой стороны, семейство Чемберлен действительно обладало ценным секретом и даже в те времена подверглось порицанию за неэтичное поведение. Очень недвусмысленны в этом отношении слова акушера из Вольжанса Деламотта, сказанные им по поводу таинственности, окружавшей изобретение акушерских щипцов: «Тот, кто держит в секрете столь благотворный и безвредный инструмент, как акушерские щипцы, заслуживает того, чтобы в аду червь вечно пожирал его внутренности…»

РОДИЛЬНАЯ ПАЛАТА XVI ВЕКА, ШВЕЙЦАРИЯ

С гравюры из книги Якоба Рюффа, швейцарского врача того времени. Почти на всех старинных картинах, изображавших родильные палаты, показаны сестры, купающие новорожденного. Часто изображали также, как они пробуют ногой воду. Стопа, как известно, более чувствительный «термометр», чем рука

Хью Чемберлену повезло меньше, чем многим другим английским шарлатанам – его современникам. Его политические взгляды доставили ему массу неприятностей, из-за которых ему пришлось бежать во Францию. Там, благодаря вмешательству Морисо, ему не удалось продать семейный секрет. Он вернулся в Англию, но в 1699 году был вынужден снова бежать.

На этот раз Чемберлен оказался в Голландии. Там он продал наконец свое изобретение, оно стало распространяться, но продолжало оставаться несмываемым пятном на довольно хрупкой медицинской этике того времени. Медико-фармацевтический колледж Амстердама был единственным учреждением в Голландии, имевшим право выдавать врачебные лицензии, за что тоже получил секрет Чемберлена, правда за довольно круглую сумму. Эта неприглядная возня продолжалась до тех пор, пока какая-то группа щедрых людей не купила секрет и не обнародовала его. Тогда и выяснилось, что Чемберлен сыграл с колледжем злую шутку, надув покупателей. Он продал только половину щипцов, причем половину совершенно бесполезную. Заключительная глава семейства Чемберлен написана сыном Хью, Хью-младшим, близким другом герцога Бекингемского и выдающимся английским врачом. В последние годы жизни он выпустил семейный секрет на волю, и вскоре инструмент стал широко применяться в акушерской практике.

Идеи этики так глубоко укоренились в медицинской профессии, что честь изобретения акушерских щипцов не всегда приписывают Чемберлену. Многие считают изобретателем бельгийца Жозефа Пальфина, который самостоятельно разработал инструмент и бесплатно представил его Парижской академии в 1721 году.

Щипцы первоначально были довольно грубым инструментом, но с момента их введения в широкую акушерскую практику были быстро усовершенствованы. Несовершенство первых щипцов, особенно их замка, соединявшего бранши, описано Лоуренсом Стерном в «Напитке Тристрама», где сказано: «Доктор Слоп потерял несколько зубов – его любимый инструмент [акушерские щипцы] соскользнул с головки рождающегося младенца во время трудных родов, замок раскрылся, и доктор рукояткой выбил себе три зуба…»

Щипцы предназначены для того, чтобы облегчить извлечение плода в случаях слабости родовой деятельности или если состояние матери или ребенка таково, что роды надо ускорить. Щипцы не применяют при повороте на ножку, предложенном Амбруазом Паре. Каждая из процедур родовспоможения – поворот на ножку, наложение щипцов и кесарево сечение – имеет разные показания. С помощью поворота на ножку можно исправить положение плода внутри матки и извлечь его за ножки, но для этого плод должен быть подвижным и целиком находиться в матке. Если же плод находится в нормальном положении, то в ходе родов его головка вклинивается в жесткое кольцо, образованное тазовыми костями. Из этого положения младенца уже невозможно сдвинуть с места и переместить обратно в матку. Значит, в этой ситуации ускорить роды поворотом на ножку уже нельзя, так как дотянуться до ножек плода уже невозможно. Если в этот момент схватки, изгоняющие плод из матки, ослабевали, то средневековые повитухи оказывались в тупике, так как не знали способа извлечения плода при таком его положении. Даже при нормально протекающих родах между вклинением головки плода в тазовое кольцо и рождением может пройти несколько часов. Если в это время ребенку начинала угрожать опасность, то ни врачи, ни повитухи не могли ничего сделать, чтобы ускорить роды и быстро извлечь младенца. Им приходилось ждать, пока он не родится естественным путем, и поэтому ребенок часто умирал, не дождавшись помощи. Эту трудность можно обойти с помощью акушерских щипцов. Их можно применять тогда, когда становится невозможным поворот на ножку.

Щипцы состоят из двух широких плоских ветвей, заканчивающихся так называемыми «ложками», которыми охватывают головку плода. Перекрещенные ветви вводят в родовые пути по отдельности, а после того, как они установлены в нужное положение, их скрепляют специальным замком, крепко захватывая головку. После этого – осторожными поворотами и тракциями – плод извлекают из родовых путей. Если головка проходит через тазовое кольцо, то остальные части тела проходят легко, так как голова имеет больший поперечный диаметр, нежели туловище, ягодицы или плечи плода.

Изобретение щипцов стало неоценимым вкладом в прогресс родовспоможения, ибо с их помощью удалось спасти множество детских жизней и облегчить страдания матери. Однако, как это случается со всяким изобретением, для которого не определены границы применения, поначалу щипцы часто накладывали и тогда, когда их применение было абсолютно бесполезным. Ни наложение щипцов, ни поворот на ножку не помогут матери и плоду, если у женщины тазовое кольцо настолько мало, что не может пропустить головку плода. Бесплодные усилия Чемберлена, не справившегося с родами у женщины, предоставленной ему Морисо, служит иллюстрацией такого неверного употребления инструмента. Единственная операция, которая в этой ситуации может спасти мать и дитя, – это кесарево сечение, но в то время эта операция была отнюдь не такой безопасной и безболезненной, как в наши дни. Морисо никогда не прибегал к кесареву сечению.