Читать книгу - "Богачи. Фараоны, магнаты, шейхи, олигархи - Джон Кампфнер"

Ма наслаждается приписываемой ему ролью ультрасовременного символа китайского бизнеса. В 2013 году он стал «человеком года» по версии Financial Times и сравнивает себя скорее со звездами Кремниевой долины вроде Марка Цукерберга или Джеффа Безоса, чем с бизнесменами типа Вана, которого он считает слишком старомодным. Ма родился в Ханчжоу на юго-востоке Китая, в семье исполнителей «пин тань» — традиционных музыкальных представлений, запрещенных во время «культурной революции». Он был не слишком выдающимся студентом и чаще болтался около местной гостиницы, приятельствуя с иностранными туристами, чтобы лучше выучить английский. Он дважды провалил национальный вступительный экзамен в университет, а на третий раз был принят в институт учителей. В 1994 году, когда Китай уже постепенно открывался миру, он основал бюро переводов, что позволило ему ездить в Соединенные Штаты. Там он наладил контакты с первопроходцами интернета, а вернувшись в Ханчжоу, создал китайские «Желтые страницы» — онлайн-каталог для бизнеса. Это случилось в то время, когда в государственных СМИ попросту запрещалось употреблять слово «интернет». Потом он продал этот бизнес и недолго работал в министерстве иностранной торговли. Эта работа позволила ему создать сеть контактов в правительстве.

Но самое важное знакомство произошло случайно, когда Ма поручили сопровождать американского туриста в экскурсии по Великой Китайской стене. Гостем был Джерри Янг, один из создателей компании Yahoo; два бизнесмена сразу подружились. В начале 1999 года Ма собрал с друзьями 60 тысяч долларов и прямо в своей квартире начал работать над проектом Alibaba. Он придумал простую, но привлекательную бизнес-модель: помогать маленьким китайским компаниям искать покупателей в онлайне в других странах, открывать для них рынки, которые прежде ограничивались отраслевыми выставками. Первые несколько лет ему не удавалось добиться прибыли, но потом бизнес наконец пошел. Он также запустил Taobao («Поиск сокровищ»), онлайновый торговый сервис. Ма сделал, казалось, смехотворное заявление, что будет воевать с eBay, провозгласив: «Может, eBay — акула в океане, но я — крокодил в реке Янцзы. Если мы сразимся в океане, мы проиграем, но если мы сразимся в реке, мы победим». Тогда eBay практически доминировал на китайском рынке, но через несколько лет его доля сократилась менее чем до 10 %, а вскоре компания вообще покинула Китай. Ма стал королем китайской онлайн-торговли.

За два года до этого он заключил сделку со своим старым приятелем Янгом. Yahoo купила 40 % акций Alibaba за 1 миллиард долларов; по условиям сделки, совместным предприятием должен был руководить Ма. На то, чтобы перехитрить американцев, у него не ушло много времени. Yahoo замарала себя скандалом: компания передала властям Китая информацию о частной электронной переписке, из-за которой как минимум двух китайских журналистов и активистов обвинили в подрывной деятельности.

К 2012 году Alibaba заняла столь значимую долю самого быстрорастущего в мире национального рынка, что всего лишь два ее портала опережали по выручке глобальные продажи eBay и Amazon вместе взятые; одна только эта компания производила 2 % китайского ВВП. Ма стал столь могущественным человеком, что лишь немногие осмеливались открыто критиковать его управленческий стиль, адаптирующий неорелигиозный конформизм Кремниевой долины к китайским условиям. Двадцать тысяч его работников именуются «алирен» («люди Ali»). Один из бывших сотрудников, Хао Ву, описал корпоративную этику компании:

В каждое бизнес-подразделение назначался свой HR-координатор, которого называли «политическим комиссаром» (я не шучу) и который следил за результатами сотрудников. Каждый квартал обязательно проводилась оценка эффективности, которая на 50 % зависела от приверженности человека ценностям компании. Тех, у кого показатели были плохие, даже если это были лучшие работники, увольняли. К тем же, кто пережил эту оценку, относились как к родным. Каждому давали уникальное и эксклюзивное прозвище — имя персонажа из фэнтези-романов о боевых искусствах, которые Джек обожал. «Алирены» должны были относиться друг к другу как братья и сестры, и Джек периодически священнодействовал на групповых свадьбах[796].

Хао сравнивал подход Ма с методами одного китайского правителя. «В какой-то момент мне казалось, что я понял, почему во время коммунистической революции многие последовали за Мао Цзедуном, великим кормчим, — писал он. — Иногда я задумывался, не напоминает ли Alibaba идеализированную легенду о Красной армии, в которой офицеры и солдаты образовали тесную приемную семью и вместе приблизили новую эпоху, пожертвовав всем индивидуальным ради коллектива».

У Alibaba 600 миллионов зарегистрированных пользователей (100 миллионов из которых покупают что-то на ее сайтах в любой отдельно взятый день), и компания теперь, вероятно, самая могущественная частная организация в Китае. Но хотя Ма любит сражаться с другими предпринимателями, он всегда на хорошем счету у компартии. Он охотно передает данные о клиентах властям, если те этого потребуют. «Мы создаем ценность для акционеров, а акционеры не хотят, чтобы мы выступали против правительства и обанкротились», — говорил он. О чем бы власти ни попросили, «мы это сделаем».

В этом и состоит секрет успеха первого поколения китайских миллиардеров после коммунизма — дело в их верности коммунистической партии. В 1990-х несколько гонконгских магнатов, видя, в каком направлении все идет, выступили против политических реформ, запоздало предложенных покидающим свой пост британским губернатором лордом Паттеном. Озвученная публично надежда западных лидеров, что растущий средний класс России и Китая проявит более острое стремление к демократии, оказалась необоснованной. Как бы ни заработали свои деньги богатейшие люди Китая — в «старых индустриях», как Цзун Цинхоу, когда-то работавший на фабрике, продававший газировку и леденцы и много лет занимавший первое место в списке китайских миллиардеров, или в интернете, как Робин Ли из Baidu или Ма Хуатэн, создатель Tencent, — они старались не раскачивать политическую лодку и осторожно выбирали союзников. Они слишком хорошо помнят, что всего тридцать лет назад партия осудила предпринимателей, этих «самозанятых торговцев и коробейников, которые жульничают, воруют, дают взятки и уходят от налогов». Они боятся, что прежнее отношение к ним окажется живучим.

В конце 2013 года один из многочисленных рейтингов, по поводу которых так переживают их участники, представил уместный символ смены власти. Ван Цзяньлинь ворвался в глобальный истеблишмент, возглавив ежегодный список богатейших Estates Gazette, в котором оценивается богатство крупных игроков лондонской недвижимости, заставив подвинуться герцога Вестминстерского. За год до того Ван даже не входил в топ-250. Примерно в то же время он впервые наделал шуму на мировом рынке искусства, купив на нью-йоркском аукционе «Клода и Палому» Пикассо за 28 миллионов долларов, что вдвое превысило ожидаемую цену. Он сам сделал ставку по телефону.