Читать книгу - "Советский Союз в локальных войнах и конфликтах - Игорь Попов"

Его нерешительность тревожила американцев. Вашингтон инициировал лихорадочные переговоры со своими союзниками по вопросу: как побыстрее организовать поставки оружия в Сомали. Ситуация была казусная. В Сомали, пусть формально, но сохранялся социалистический режим. С точки зрения общественного мнения Сомали являлся агрессором. Госдепартамент США был вынужден заявить о нецелесообразности «подливать масла в огонь» Огаденского конфликта. Это был удар для С. Барре.

Совсем по-другому, как подлинного союзника, встречали в Москве в середине октября 1977 г. М. Мариама. Ему было обещаны не только военные поставки, но и согласие договориться с кубинским лидером Ф. Кастро о направлении добровольцев в Эфиопию (по «ангольскому сценарию»).

Это стало «последней каплей» для С. Барре. 13 ноября 1977 г. сомалийское правительство денонсировало договор с СССР. 20-тысячный контингент советских военных советников должен был в трехдневный срок покинуть Сомали. К кубинцам подошли еще строже. Им дали на сборы сутки.

Для эвакуации советских и кубинских специалистов из сомалийского порта Бербера (Аденский залив) в столицу страны Могадишо прибыл советский большой десантный корабль (БДК) с батальоном морской пехоты на борту. Местные власти попытались было воспрепятствовать заходу корабля в гавань. Реакцией стала высадка морских пехотинцев с танками и артиллерией на берег. Сомалийское руководство было вынуждено отступить. Работники обоих посольств и военнослужащие были переправлены на корабль и благополучно доставлены в йеменский порт Аден. Отходя, десантники увезли с собой принадлежащие СССР плавмастерскую и плавучий док. Часть советских военных советников из Сомали вернулась в Советский Союз. Другая была переброшена за «другую сторону баррикад» – в Эфиопию.

В качестве ответной меры – «око за око» – из Москвы была выслана многочисленная группа сомалийских слушателей военных училищ и академий. Гавана вообще разорвала дипломатические отношения с Сомали.

Ущерб от свертывания отношений с Сомали был ощутим для Москвы. СССР потерял оборудованный им крупный порт Бербера – место захода и стоянки военных кораблей, несших боевую службу в Индийском океане; специально построенный узел связи; станцию слежения; хранилище для тактических ракет и др. Он лишился права пользоваться сомалийскими аэродромами и другими важными стратегическими объектами.

После «развода» с Москвой Могадишо сразу получил сигналы о готовности предоставить вооружение и военную технику из Саудовской Аравии, Ирана, Пакистана и Судана. Запад все еще воздерживался от прямой военной помощи.

В ходе второго этапа эфиопо-сомалийского конфликта (октябрь 1977 г. – январь 1978 г.) на фронтах сохранялось относительное затишье, за исключением участка фронта под Харэром. Овладение этим административным, культурным и историческим центром Восточной Эфиопии имело для Сомали не только военное, но и политическое значение. 22 и 23 ноября 1977 г. сомалийская армия бросила все силы на овладение Харэром. Однако все было безрезультатно.

В ноябре 1977 – январе 1978 г. силами советской военно-транспортной авиации был фактически установлен воздушный мост с Эфиопией. Всего, по западным оценкам, для его бесперебойного функционирования было привлечено 225 самолетов, в основном Ан-22, которые перебросили военной техники и вооружений на астрономическую сумму – примерно в 1 млрд долларов. Военная помощь Эфиопии была настолько внушительной, что дала основание некоторым зарубежным военным экспертам назвать ее «военной интервенцией».

Военная техника доставлялась не только по воздуху. Около 50 советских боевых кораблей и транспортов проследовали через Босфор и Суэцкий канал с вооружением для Эфиопии. Боевая техника и оружие разгружались в порту Асэб, затем свои ходом или на трейлерах направлялась в центральные и восточные районы страны.

Морским и воздушным путями в Эфиопию доставлялись танки Т-54 и Т-55, артиллерийские системы, включая 130-мм пушки, средства ПВО, истребители МиГ-21 и МиГ-23, стрелковое оружие и автомобильная техника. Вооружение и снаряжение для эфиопской армии поставляли также ГДР (дизельные грузовики «ИФА»), Чехословакия (стрелковое оружие), Южный Йемен (танки Т-34, реактивные системы залпового огня БМ-21 «Град»), КНДР (обмундирование). Определенную поддержку и помощь Эфиопия получила также от Ливии и Организации освобождения Палестины. Поступали сообщения о готовности израильских летчиков воевать на стороне своего традиционного союзника – Эфиопии.

Для Запада неожиданным оказалось то, что Москва в состоянии проецировать свою военную мощь (несколько дивизий с тяжелым вооружением) в столь отдаленные регионы – Ближний Восток и в Восточную Африку. Это была демонстрация новых впечатляющих успехов советских возможностей. Одновременно в Аддис-Абебу был направлен внушительный отряд военных специалистов (1,5 тыс. человек).

Особую роль в эфиопских событиях (как и в Анголе) сыграла, однако, Куба. Гавана направила в Эфиопию регулярные части с полным штатным вооружением. По некоторым оценкам, общая численность регулярных кубинских войск в Эфиопии составила 17–20 тыс. человек. Кубинские части комплектовались, как правило, за счет добровольцев. Многие из них имели боевой опыт, отличались высокой дисциплинированностью и организованностью. Кубинские части составили основную ударную силу эфиопских вооруженных сил. Особой популярностью в Анголе пользовались кубинские летчики. Как в свое время советские летчики в Испании.

Помимо военнослужащих из Советского Союза и Кубы, на стороне Эфиопии находились «добровольцы» из Южного Йемена, Мозамбика, Анголы и ряда стран Восточной Европы и социалистической Азии.

В ноябре 1977 г. в Аддис-Абебу прибыла «оперативная группа» генералов и офицеров от управлений Генерального штаба, которую возглавил первый заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками генерал армии В. Петров. Эфиопские войска готовились к решающим сражениям.

Сомалийцы развернули за советскими военнослужащими настоящую охоту. За голову советника была назначена награда в 2 тыс. долларов. Когда об этом стало известно, советских военных советников стали усиленно охранять. Солдаты из роты полиции сопровождали их даже в туалеты.

22 января 1978 г. сомалийские войска предприняли решительное наступление с целью овладения Харэром. Этим начался третий, завершающий этап сомалийско-эфиопской драмы, который длился до марта 1978 г.

Главный удар сомалийские войска нанесли со стороны населенного пункта Комболча силами нескольких пехотных бригад при поддержке танков и артиллерии. Противник был остановлен всего в 500 м от автомобильной трассы, связывающей Харэр с Дире-Дауа. В боях вместе с эфиопскими регулярными войсками самоотверженно сражались кубинские части.

Просчетов и ошибок в ведении боевых действий с обеих сторон допускалось немало.

Командир одной из эфиопских дивизий сосредоточил всю артиллерию вокруг своего командного пункта. Машины с боеприпасами были размещены в километре от него. Одни из снарядов угодил в машину с боеприпасами. Вслед за этим, по воспоминаниям находившегося поблизости советского советника, стало «твориться что-что ужасное: по воздуху носились ящики с боеприпасами. Везде стоял грохот и вой. Целый час продолжался фейерверк, а через час-полтора… все боеприпасы были уничтожены. А ведь это было заготовлено для наступления и, конечно, стоило огромных денег».