Читать книгу - "Призраки истории - Сергей Баймухаметов"

Полуправда страшнее лжи

В 2006 году мировая и российская общественность отмечали 50-летие секретного доклада Хрущева на XX съезде КПСС. Того самого. С разоблачением преступлений Сталина.

Мировая общественность едина в своем мнении и отношении, а наша — нет. Так называемая державно-патриотическая общественность на страницах газет мечтает о новом Сталине и выпускает книги с оправданием сталинских репрессий, ставя по городам памятники, бюсты.

И так далее.

Сижу у телевизора, заставляю себя смотреть фильм «Кремлевская принцесса». Понятно, что у дочери Сталина, его племянницы и внука — своя память. Для них, как бы то ни было и что бы то ни было, он — отец и дед.

Кира Аллилуева: «Наша семья была полна любви… И он, видимо, хорошо себя чувствовал в этой атмосфере…»

Внук рассказывает, как Сталин, проиграв, должен был залезть под бильярдный стол. Смеется: «Странно, да, представить Сталина под бильярдным столом?!»

Кира Аллилуева: «Придет Ворошилов с гармошкой, начнет играть, тут Орджоникидзе танцует лезгинку, а Буденный — пляшет вприсядку. Микоянчики еще приходили — все было славно, вот так веселились».

Светлана Аллилуева: «Думаю, что все эти чистки и прочие жестокости, которые пошли… Потому что у него была подорвана вера в людей».

Александр Бурдонский, сын Василия Сталина: «Постепенно проявится тайна Сталина — безоглядность и щедрость, которые были в отце — они были и у Сталина».

Светлана Аллилуева: «А военным диктатором — да, он был… И другие были. Но это судьба политика. Называйте его как угодно. Мне надо сохранить собственное мнение. Мы, в семье, знали его так, как другие мало кто его знал».

Повторю — у них своя память. А у авторов фильма, у телеканала должна быть наша, общая память. Но ее нет. Вслед за словами дочери Сталина о его строгости к детям, нетерпимости к излишествам, аскетичности в быту камера показывает интерьеры Кунцевской дачи и голос за кадром поясняет: вся мебель здесь казенная, с инвентарными бирками…

Угадайте, какие мысли и чувства возникнут у человека, когда после этого фильма он увидит по ТВ роскошную жизнь российских олигархов на очередной презентации, их виллы на Лазурном берегу Франции, яхты, «Боинги», принадлежащие им зарубежные футбольные клубы? А выйдя на улицу, он увидит на окраине своего городка трехэтажные особняки начальников из местной администрации, местной милиции и других приближенных к власти государственных и деловых людей. Какой будет эффект?

В 1982 году, на похоронах Варлама Шаламова, автора знаменитых «Колымских рассказов», 17 лет отсидевшего в лагерях, за его гробом к моргу приехал катафалк с портретом Сталина на лобовом стекле. Водителю тогда сказали: парень, убери это, ты знаешь, кого хоронят?

В брежневские времена, когда предали забвению хрущевские разоблачения, и возникла мода — приклеивать на ветровые стекла автомобилей портрет Сталина. Ну как же — ведь в фильме «Освобождение» показали, что великую войну с фашистами выиграл вот этот немногословный, жесткий и мудрый человек с трубкой в руках… Было там, конечно, и легкое фрондёрство, а чаще всего просто глупость и незнание.

А сейчас эффект будет совсем другой — замешанный на социальном антагонизме.

По опросам социологов, две трети россиян относятся к личности и к роли Сталина в истории без отрицания. В условиях, когда слово «демократия» дискредитировано, когда оно ассоциируется с разорением и развалом более или менее налаженной прежней жизни, простонародная общественность отождествляет имя Сталина с порядком и государственностью!

Впору задаться вопросом: «А был ли XX съезд?»

Теперь понимаешь, что никакой десталинизации у нас и не было. Настоящая десталинизация — это постоянное напоминание, постоянный показ по телевидению, допустим, «великих строек коммунизма» и голые цифры: сколько людей там зарыли в землю, превратили в лагерную пыль. Год за годом.

Ничего этого не было и нет! Зато фильм «Кремлевская принцесса» о скромном, добром, справедливом, милом, широком душой Сталине показывают уже третий или четвертый раз. И нынче — как раз к 50-летию доклада Хрущева приурочили!

А к годовщине смерти Сталина приурочили фильм известного драматурга Эдуарда Радзинского «Смерть Сталина: последняя загадка». Как объяснил автор: «Я хочу вернуть давно умершего человека, причем огромную личность». Зрителям, конечно, интересно, любопытно, а своей ли смертью умер «вождь всех времен и народов»? А мне, придире, мнится, что детектив-расследование — тоже одна из многих и многих ширм, которыми авторы вольно или невольно прикрывают его палаческую сущность и палаческую роль в судьбе страны. Особенно если назвать Сталина «огромной личностью».

Радзинский, автор широко известных исторических книг и телефильмов, в том числе и о Сталине, всегда подчеркивает, что он не историк, а драматург, его интересуют драматические коллизии. Так сказать, внутренний мир, мировоззренческая, душевная ломка. А вот мне не интересны драматические переживания палача и людоеда. Более того, любые поиски-исследования этих самых глубин палаческой души я воспринимаю как кощунство. Обман народа. Безусловный антисталинист Радзинский говорит о преступлениях Сталина, но каким-то образом получается, что они тонут в его драматургических коллизиях. И предстает перед нами снедаемый мыслями и страстями человек. Страшный, преступный, но — человек.

Радзинский — из поколения шестидесятников. Для них, как и для их старших товарищей, для Твардовского и Симонова, Сталин был отцом и вождем. Когда им открыли на XX съезде часть всей правды, они ужаснулись не только преступлениям сталинизма — их ломала и корежила драма их жизни и их веры: как же так можно было, как это произошло, во что верить? Это в равной мере относится и к тем, кто благоденствовал при сталинизме, и к тем, кто был рядовым, а то и сидел в лагере. У главного редактора антисталинского журнала «Новый мир», поэта-орденоносца с юных лет Твардовского: «И все одной причастны славе / Мы были сердцем с ним в Кремле. / Тут ни убавить, ни прибавить /— Так это было на земле». У поэта Алешковского, который носил не ордена, а лагерную робу, в его знаменитой песне, которая стала народной, говорится от имени всех зэков (!): «Мы так вам верили, товарищ Сталин, как, может быть, не верили себе».