Читать книгу - "Битва за Средиземное море. Взгляд победителей - Питер Ч. Смит"

После совещания с Уэйвеллом в пятницу 30 мая Каннингхэм крайне неохотно принял решение провести заключительный этап эвакуации в воскресенье 1 июня. В то время из-за ошибочных оценок предполагалось, что можно будет вывезти войска полностью. Каннингхэм никогда не забывал вид изуродованных кораблей Роулингса, вернувшихся в Александрию. Но кроме того, перед ним стояла кровавая баня в кубрике «Ориона», где единственная бомба вызвала чудовищные потери в толпе солдат. Адмирал очень опасался, что переполненный войсками корабль может потерять боеспособность.

Премьер-министр Новой Зеландии мистер Фрезер находился в Александрии. Во второй половине дня 30 мая он встретился с Каннингхэмом и потребовал новых усилий по эвакуации новозеландцев с Крита. Каннингхэм выделил для операции 1 июня быстроходный минный заградитель «Эбдиел» и эсминцы «Кимберли», «Хотспур» и «Джакел». Он больше не собирался рисковать крейсерами. Впрочем, он согласился отправить «Феб», который сейчас возвращался в Александрию из Сфакии в составе эскадры Кинга, на помощь этому соединению. Каннингхэм лично встретил крейсер, пришедший в гавань в 23.00, и сообщил команде, что завтра в 6.00 они должны снова выйти в море, чтобы завершить финальный этап эвакуации. Адмирал сказал, что в поход должны идти только добровольцы. На крейсере не оказалось ни одного человека, пожелавшего остаться на берегу. Впрочем, поговаривали, что они боялись Каннингхэма много больше, чем Люфтваффе. Отметим также, что при наличии истребительного прикрытия угроза с воздуха совсем не так ужасна. Но в любом случае, пример команды «Феба» показывает, что моряки были готовы помогать армии, чего бы это им ни стоило.

Как только Соединение D под командой Кинга, державшего флаг на «Фебе», вышло в море, к Каннингхэму прибыли Фрезер, Уэйвелл, Фрейберг и Эветтс. В ходе совещания, несмотря на некоторые разногласия из-за противоречивых сообщений о количестве оставшихся войск, они пришли к соглашению, что 5 кораблей Кинга хватит, если они примут людей по полной норме. В результате Каннингхэм решил, что это будет последний поход. В субботу он сообщил Адмиралтейству, что завершает операцию. 1 июня будет выполнен последний рейс. Он добавил, что даже если корабли, выполняющие этот рейс, не получат повреждений, Средиземноморский флот уже сократился до 2 линкоров, 1 крейсера, 2 крейсеров ПВО, 1 минного заградителя и 9 эсминцев. Никаких других боеспособных кораблей не осталось.

Из-за неполадок со связью Уэстон узнал об этом решении очень поздно. В 16.00 в субботу он отправил радиограмму, в которой сообщал, что осталось еще 9000 человек, которые возлагают все надежды на понедельник 2 июня. Это настолько расходилось с мнением Уэйвелла и Фрейберга, что Каннингхэм категорически отказался изменить свое решение. План эвакуации остался прежним.

Около 20.00 Уэйвелл попросил Каннингхэма передать радиограмму Уэстону, так как лишь радиостанция флота действовала надежно. В этой радиограмме говорилось, что сегодняшний рейс будет последним, поэтому остающиеся войска получают разрешение капитулировать. Сам Уэстон должен был передать командование старшему их остающихся офицеров и вылететь в Египет на летающей лодке, которая тоже прибудет в Сфакию ночью.

Тем временем отважный арьергард прочно удерживал свои позиции возле Висилокумоса, отбивая все атаки немцев. Эти солдаты были уверены, что их спасут. К сожалению, они не знали, что роковая черта осталась позади.

ГЛАВА 11

ПОСЛЕДНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Вице-адмирал Кинг поднял флаг на крейсере «Феб» и вместе с быстроходным минным заградителем «Эбдиел» и эсминцами «Кимберли», «Хотспур» и «Джакел» вышел из Александрии в субботу 31 мая в 6.00. Сначала предполагалось, что это будет последний рейс по эвакуации войск, после которого в Сфакии никого не останется.

Несмотря на решение придать «Феб» Соединению D, уже было известно, что корабли не смогут забрать всех солдат. Оценки колебались, но последние сведения, переданные Уэстоном, утверждали, что на Крите еще находятся 9000 человек(Боевые части — 4000, сводные отряды — 3500, разрозненные группы 1500.). Поэтому казалось, учитывая решимость Каннингхэма придерживаться согласованного плана, что около 5000 останутся на острове без пищи и боеприпасов. Уэстон уже успел 31 мая отдать им приказ капитулировать после завершения эвакуации.

Генерал Блейми был возмущен слишком малым числом вывезенных австралийцев и потребовал от Каннингхэма послать корабль в Плаку. Однако не было никаких свидетельств, что там собраны войска. При таких условиях важнее было сосредоточить все корабли в Сфакии для последнего усилия. Каннингхэму пришлось брать на себя лично страшную ответственность говорить «да» или «нет». Можно только восхищаться его стойкостью в такое время, когда любой другой заколебался бы. Крит был не единственной его заботой. Он должен был беспокоиться о Мальте, о Тобруке. Он должен был прекратить следование конвоев из Италии в Северную Африку с техникой и припасами для Роммеля. О новых итальянских кораблях, стоящих в своих портах, мы даже не будем вспоминать. Ме имея боеспособных кораблей, Каннингхэм легко мог проиграть битву за Средиземное море.

Истребители КВВС сопровождали корабли во время последнего похода в Сфакию. Они вынудили многие германские бомбардировщики преждевременно покидать бомбы в воду. Хотя эскадра Кинга подверглась 3 атакам в течение дня, все корабли остались целы и прибыли в Сфакию задолго до полуночи. Пока корабли стояли под берегом, началась погрузка войск в десантные баржи и корабельные шлюпки. «Хотспур» патрулировал в море, чтобы помешать вражеским подводным лодкам и торпедным катерам атаковать эскадру. Однако ни один корабль итальянского флота не рискнул выйти в море, хотя Сфакия находилась менее чем в 400 милях от Таранто.

19-я австралийская бригада успешно вела арьергардные бои до наступления темноты при поддержке нескольких бронетранспортеров 3-го гусарского полка, батальона королевской морской пехоты и коммандос. Попытки немцев обойти их с обоих флангов не помешали отступлению. Согласно приказу Уэстона в первую очередь следовало эвакуировать войска, выдержавшие тяжелые бои к западу от Кании и позднее в арьергарде. Первой шла 5-я новозеландская бригада (1100 человек), потом остатки 4-й новозеландской бригады (200 человек), 19-я австралийская бригада (1250 человек), коммандос (500 человек) и батальон королевской морской пехоты (550 человек). Согласно приказу Уэстона на пляже были поставлены сильные караулы, чтобы обеспечить погрузку организованных соединений и помешать толпе дезертиров. Бригадный генерал Харгест, командир 5-й новозеландской бригады, решил, что его солдаты должны отступать в полном порядке, чисто выбритые и при оружии. Любой солдат без винтовки считался дезертиром. В полной темноте бригада начала спускаться с обрыва в полной тишине. Марш был медленным, и в строй не мог затесаться ни один дезертир. Каждый солдат нес винтовку, каждый солдат имел каску, штык, ранец. Слабый свет молодого месяца освещал строй. Дезертиры провожали бригаду возгласами восхищения, махали руками, втайне надеясь, что все еще переменится. Многие из тех, кто не сумел эвакуироваться, пережили войну. Зато многие из тех, кто покинул Сфакию этой ночью, позднее погибли в Египте. Таковы превратности войны.