Читать книгу - "Нас звали «смертниками». Исповедь торпедоносца - Михаил Ишков"

Выполнив пробег, плавно качусь к месту стоянки. Смотрю – и глазам своим не верю. Обычно меня встречали Иван Пичугин с мотористами да еще пара матросов с флажками, помогавших мне при рулении. А тут – целая толпа: летчики, штурманы, стрелки-радисты, всего около пятнадцати человек. Стоило мне выключить моторы и выбраться из кабины, как все они бросились ко мне. «Миша! Молодец!», «Так держать!» – неслись со всех сторон радостные возгласы товарищей. Меня от всей души хлопали по плечам, порой до боли сжимая ладони в дружеских рукопожатиях.

– Что случилось, ребята? – пытался я узнать причину столь шумных восторгов, но мои вопросы тонули во всеобщем гаме.

– Так он же ничего не знает! – догадался Иван Пичугин. – Тебе же Героя дали! Только что сообщение пришло на КП! – Не так часто мне приходилось видеть столь широкую улыбку на вечно замасленном лице своего техника.

После вручения третьего ордена Красного Знамени

Признаюсь, в первые мгновения смысл сказанного Пичугиным не сразу дошел до моего сознания. Да, эта новость не стала для меня совершеннейшей неожиданностью, ведь я прекрасно знал о том, что представление на меня уже оформлено и отправлено наверх и что окончательное решение будет принято в ближайшее время. Тем не менее Золотая звезда, как и прежде, казалась далекой и недоступной, поэтому я не сразу смог поверить в то, что в ближайшее время она засияет на моей груди, а когда все-таки поверил, ощутил необыкновенный прилив сил. Сердце бешено заколотилось в груди, так же сильно, как во время торпедной атаки, но на этот раз ощущения были совершенно иными, несказанно приятными… Но стоило головокружительному вихрю эмоций немного поутихнуть, как мысли приняли несколько иной характер. Ведь вместе со мной представление к званию Героя Советского Союза оформлялось и на Ивана Бабанова, моего штурмана. Сколько всего мы пережили с ним в воздухе, из скольких неприятностей успешно выкарабкались…

– Ребята! – взволнованно спросил я. – А про Бабанова ничего не говорили? Ему тоже присвоили?

– Да! – ответил Пичугин. – И ему, и Михаилу Лорину!

После вручения четвертого ордена Красного Знамени. 13.10.1944 г.

Только теперь, когда я узнал о том, что мой верный боевой соратник тоже будет награжден вместе со мной, мое счастье стало полным…

Прошло несколько дней, и вот я, вытянувшись по стойке «смирно», стою в небольшой, но довольно уютной комнате штаба дивизии. Справа от меня – Михаил Лорин (штурман Ивана Шаманова), слева – Костя Усенко (летчик из 12-го Гвардейского бомбардировочного полка) и еще двое пилотов-истребителей 21-го полка – все авиаторы нашей 8-й минно-торпедной дивизии, которые сейчас должны получить геройские «звездочки». Иван Бабанов, все еще находившийся на излечении, из-за неважного состояния здоровья был вынужден неотлучно находиться в госпитале.

– Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 года, – голос начальника штаба В. П. Попова звучит как никогда торжественно, – Золотой звездой Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина награждается Михаил Шишков…

Всего около трех метров отделяют меня от командующего Балтийским флотом адмирала В. Ф. Трибуца, держащего в руках две красные коробочки… Левая нога отрывается от пола, и хотя за три с лишним военных года мне ни разу не доводилось практиковаться в строевом шаге, навыки, вбитые в подсознание усилиями придирчивого старшины, никуда не делись. Раз! Два! Три! – энергично стучат по дощатому полу подошвы сапог, но сердце, кажется, стучит еще громче.

– Молодец, парень! Так держать! – с улыбкой произносит В. Ф. Трибуц, передавая мне коробочки с орденами, после чего следует крепкое мужское рукопожатие.

Иван Бабанов после вручения Золотой звезды Героя Советского Союза и ордена Ленина. Ноябрь 1944 г.

Отдав честь адмиралу, лихо разворачиваюсь и возвращаюсь на свое место. Только что полученные мною красные коробочки буквально обжигают руки нестерпимым желанием раскрыть их… Но – нельзя, это явное нарушение субординации…

После вручения наград В. Ф. Трибуц вновь поздравил нас, на этот раз всех вместе, и, пожелав дальнейших боевых успехов, направился к аэродрому, чтобы вернуться на своем самолете в Ленинград. Мы же, пребывая в превосходном настроении, с шутками и радостными возгласами уселись в ожидавший нас автобус. Конечно, можно было пройтись пешком, тем более два километра, отделявшие штаб дивизии от летной столовой, не являлись для нас сколько-нибудь значимым расстоянием. Но так уж повелось, что награжденным всегда подавалась праздничная «карета», да и, честно признаться, кушать хотелось сильно – то, что по такому поводу наши повара расстараются на славу, организовав застолье по высшему разряду, ни для кого секретом не являлось.

После вручения Золотой звезды Героя Советского Союза и ордена Ленина. Ноябрь 1944 г.

Заходим в столовую и сразу оказываемся внутри плотного кольца товарищей. Тут же зазвучала торжественная мелодия, исполняемая на баяне Толей Ивановым, и с этого момента все дальнейшие события закрутились, словно в калейдоскопе. Не успел я опомниться, как мы оказались возле стоявшего в центре огромного артельного стола, у края которого шеренгой выстроились четыре стакана, до краев наполненные водкой.

– Давайте, ребята! – забасил чей-то громогласный голос. – Награды необходимо обмыть!

– Точно! – отозвались с другой стороны. – Иначе носиться не будут!

– Никак не будут! – словно пытаясь убедить нас, сказал Дима Котов, но мы даже и не пытались сопротивляться. Порядок есть порядок.

Достаю из коробки «звездочку» и аккуратно опускаю ее в стакан. В полном соответствии с законом Архимеда некоторое количество водки все же пролилось на стол, что никак не могло остаться без внимания окружающих.

– Осторожнее! – стали посмеиваться товарищи. – Эдак всю расплескаешь! А теперь – до дна!

Беру в руки стакан и залпом, как и положено, полностью выпиваю все его содержимое.

– Молодец! – хлопнул меня по плечу Дима. – Теперь держи гвоздь и давай ковыряй дырочку в кителе!

Под дружный хохот собравшихся выполняю и эту нехитрую процедуру, после чего прикручиваю «звездочку» на свое законное место. Но рано еще праздновать победу – орден Ленина тоже необходимо обмыть, как, собственно, и любую другую награду… Лишь после этой «официальной» части начинается обыкновенное праздничное застолье с тостами, песнями и задушевными беседами…