Читать книгу - "Андропов - Рой Медведев"

Внешнеполитическая деятельность советского руководства не ограничивалась в 1983 году вопросом об американских «евроракетах». И Андропов, и Громыко несколько раз высказывали пожелание об улучшении отношений между СССР и КНР. С конца 1960-х годов Советский Союз создал на Востоке — на советско-китайской границе — очень дорогую военную инфраструктуру: здесь размещались десятки дивизий и вооружения всех типов. Если ее создание обошлось нам в 200–300 миллиардов рублей, то и поддержание требовало десятков миллиардов рублей, которых так не хватало мирной экономике. Все видели, что Китай и его внешняя политика меняются с приходом нового руководства США, и вопрос о возможном военно-политическом союзе между КНР и США уже не стоит. Однако для реального улучшения отношений с Китаем было необходимо предпринять ряд крупных политических акций, в частности повести дело к прекращению нашего участия в гражданской войне в Афганистане.

К таким крупным изменениям в советской внешней политике Ю. В. Андропов не был готов, хотя уже в 1983 году стало ясно, что вступление советских войск в Афганистан основывалось на многих неправильных оценках. Война в этой стране зашла в тупик, и участие в ней Советской Армии («иноверцев») ухудшало ситуацию. Неудивительно, что сближение между СССР и КНР хотя и началось, но происходило очень медленно, ограничиваясь главным образом сферой спорта, культуры и небольшим приростом торгового оборота.

Здоровье не позволяло Юрию Владимировичу планировать визиты в другие страны. Даже его встречи с канцлером Г. Колем в Москве почти не показывали по советскому телевидению. Лишь на фотографиях, помещенных в немецких журналах «Шпигель» и «Штерн», видно, что даже внутри Кремля Андропову трудно переходить из одного помещения в другое. Но для визитов в другие страны формировались представительные правительственные делегации, как правило, во главе с Председателем Совета Министров СССР Н. А. Тихоновым или А. А. Громыко, который, оставаясь министром иностранных дел СССР, был также назначен одним из первых заместителей Председателя Совета Министров СССР. Это назначение вызвало тогда немало кривотолков среди западных комментаторов.

Советские правительственные делегации заключили долгосрочные соглашения о расширении экономического и научно-технического сотрудничества с Югославией и Грецией. Советский Союз заинтересованно наблюдал за развитием событий в наиболее «горячих» районах планеты — в Центральной Америке и на Ближнем Востоке. Была увеличена военная помощь Сирии: эта страна получила и новые противовоздушные ракеты, и немалое число военных советников. Особое внимание СССР уделял конфликту между Ираком и Ираном, который перерос в кровопролитную войну. Придерживаясь нейтралитета, Советский Союз тем не менее продавал немалое количество современного оружия Ираку, с которым наша страна еще в 1972 году заключила договор о дружбе и сотрудничестве. Конечно, Андропов не мог не знать о деспотическом и авторитарном характере режима Саддама Хусейна в Ираке. Но и теократический режим аятоллы Хомейни в Иране не казался более предпочтительным.

Отношения с социалистическими странами Восточной Европы не создавали в 1983 году каких-либо серьезных проблем. В Польше уже второй год действовал режим военного положения, и казалось, что большинство поляков смирились с ним, как с меньшим злом. Видный польский политик Мечислав Раковский в книге «Как это случилось» писал, вспоминая 1983 год: «После смерти Брежнева Генеральным секретарем ЦК КПСС стал Андропов, человек рассудительный и спокойный. Он хорошо знал польские проблемы. Ярузельский несколько раз встречался с Андроповым и пришел к выводу, что тот понимает польскую специфику. В свою очередь Андропов, беседуя с генералом в декабре 1982 года с глазу на глаз, признал, что в Советском Союзе мало кто понимает суть польского феномена, и выразил сожаление, что Берут в свое время так бездумно стал копировать советский опыт. С другой стороны, он не жалел острых слов, возвращаясь к дежурной теме о ситуации в польском руководстве»^[298].