Читать книгу - "Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942) - Владимир Хазан"

Всякие мои сношения с ЦК<омитето>м и другими партийными организациями были прекращены. Боевая Организация предоставила в мое распоряжение нужные средства. Мне было поручено записывать и пересылать ЦК подробные отчеты о деле.

Рачковский назначил через Гапона свидание со мной на 4-е марта 1906 г. в 10 часов вечера в отдельном кабинете ресторана Контан, куда я явился в назначенное время, но никого не застал.

По дальнейшему ходу переговоров с Гапоном я пришел к заключению, что Рачковский придет на свидание со мной, только если предварительно выдам ему что-нибудь через Гапона.

Несмотря на имевшиеся у меня инструкции Азефа относительно одного Гапона, я^[10] не считал возможным привести их в исполнение в виду поднявшихся в печати разоблачений против Гапона^[11].

Не имея возможность снестись лично с ЦК-м, я решил на свою ответственность ликвидировать дело и уехать за границу, о чем сообщил Центральному Комитету.

Но вскоре решение это переменил. Я вернулся в Петербург, предоставил возможность группе рабочих, членам партии^[12], которые должны были привести в исполнение данное мне от имени ЦК-та поручение, убедиться лично в несомненности предательства Гапона.

28 марта 1906 г. Гапон был убит в Озерках.

Добавляю:

1) членом БО я не был.

2) Фактическое постановление ЦК, выяснившееся для меня после смерти Гапона, заключалось в следующем: признав Гапона провокатором, ЦК постановил убить Гапона вместе с Рачковским во время одного из их конспиративных свиданий; но совершение террористического акта над одним Гапоном отклонил в виду слепой веры в него значительной массы рабочих^[13],

3) Член ЦК<омите>та Азеф со своей стороны утверждал, что поручения относительно одного лишь Гапона не давал.

4) Центральному Комитету в настоящем известно, что это утверждение Азефа опровергается фактом привлечения самим Азефом к убийству именно одного Гапона лиц, которые по сложившимся позже обстоятельствам не приняли в нем участия^[14].

5) Впоследствии я узнал, что, получив извещение о неудавшемся убийстве Рачковского и Гапона и о том, что я уезжаю за границу, ЦК публично изъявил согласие на участие в организовавшемся общественном суде над Гапоном (суд Грабовского). ЦК предполагал предоставить суду мои показания о предательстве Гапона. Я узнал также, что ЦК в целом фактически ничего не подозревал о происходившем в Озерках.

6) Член ЦК Азеф, знавший об изъявленном ЦК согласии на участие в публичном суде над Гапоном, знал также о моем возвращении в Петербург.

Центральному Комитету известно, что за три дня до смерти Гапона Азеф был извещен обо всем и что он имел возможность в любое время остановить меня.

7) В свое время мной было предъявлено ЦК письменное заявление, что убийство Гапона совершено членами партии, которым я, как представитель партии, сказал, что они приводят в исполнение состоявшийся над Гапоном приговор ЦК<омите>та. Если ЦК не выносил одному Гапону приговора и смерть его партийным делом признать не может, я ввел людей в заблуждение. Поэтому я формально требовал от ЦК<омите>та партийного следствия и суда над собой, приговор которого должен быть опубликован.

Центральный Комитет ответил мне, что считает происшедшее недоразумением и не усматривает оснований для суда надо мной^[15].

8) Все возможное для опубликования дела Гапона было мной сделано. Оно осталось неразъясненным по причинам от меня не зависящим^[16].

Мои отчеты Центральному Комитету опубликую, как только смогу дополнить их подробным изложением дела.

Центральный Комитет П<артии> С<оциалистов>-Р<еволюционеров> не откажет публично подтвердить или опровергнуть вышеизложенное.

18/31 января 1909 г.

Член партии с<оциалистов>-р<еволюционеров>

П. Рутенберг

Русские газеты не откажут перепечатать это заявление.