Читать книгу - "Путь к власти - Ирина Даневская"

Первый министр Франции Арман-Жан дю Плесси, кардинал Ришелье, уже в третий раз перечитывал письмо своего лучшего друга и руководителя агентуры Жозефа дю Трамбле, или отца Жозефа^[36]. Этим именем тот стал именовать себя с тех пор, как презрел светскую жизнь и вступил в орден капуцинов^[37].

Кардинал перечитал это послание в четвертый и в пятый раз, но, убедившись, что смысл письма ясней не становится, с досадой отложил его в сторону, спрашивая себя: уж ни сошел ли с ума этот достойнейший человек? Да и в самом деле, как можно заподозрить, что принцесса Генриетта, которой только исполнилось пятнадцать, переписывается с главой могущественнейшего ордена Европы! А тон письма говорит о том, что сам отец Жозеф не только не сомневается в такой возможности, но и уверен, что дело обстоит именно так. Более того, капуцин настойчиво советует приставить к Ее Высочеству толковых агентов с целью перехвата дальнейших писем и предотвращения личных встреч принцессы с Великим магистром.

– Он определенно сошел с ума, – недоуменно произнес Ришелье. – Ему везде мерещатся заговоры, особенно если дело касается «Молчаливых»… Да, с тех пор как генеральный викарий капуцинов Окино переметнулся к вальденсам и над орденом нависла угроза упразднения, эти «Молчаливые» захватили нешуточную власть. И, хотя с того времени прошло почти восемьдесят лет, ситуация ничуть не изменилась. Даже ордену Иисуса^[38], который создал Папа для борьбы с протестантами, не удалось ее переломить. Но у де Молина должны быть дела поважнее, чем стремление заручиться дружбой девочки, хоть и сестры короля Франции… С другой стороны, отец Жозеф никогда не давал плохих советов…

Кардинал задумался. Он хорошо помнил роль капуцина в своем собственном возвышении, да и представить себе не мог, что безумие могло поглотить кипучий ум этого гениального человека. Это было невероятнее, чем даже предполагаемое существование переписки.

– Что же, – сказал себе этот второй, а на самом деле первый властитель Франции, – я ничем не рискую. Поступим так, как просит Жозеф. Капуцин никогда не давал плохих советов, а по его возвращении из Рима я смогу узнать подробности…

Решив так, Ришелье решительно дернул за шнурок звонка.

– Рошфор^[39], пригласите ко мне мадам Дессанж, – приказал он вошедшему. – Она должна прибыть незамедлительно. Да, и разыщите Лемерсье^[40]. Он еще не ознакомил меня с проектом моего будущего дворца. Скажите ему, пусть поторопится. Первому министру Франции пристало иметь дом, достойный его положения.

Рошфор согласно кивнул и исчез так же быстро, как и появился.

Кардинал откинулся на спинку кресла. Огонь, горевший в камине, отбрасывал причудливые тени, которые плясали в унисон мыслям этого великого человека.

В тот момент Арману-Жану дю Плесси, кардиналу де Ришелье, уже исполнилось сорок лет. Высокого роста, худощавый, с болезненным цветом угловатого лица и слишком прямыми волосами, чуть тронутыми сединой, он не был красавцем, и ничто в его внешности не располагало к себе людей. Но цепкий внимательный взгляд, высокий лоб мыслителя или поэта, тонкие подвижные пальцы выдавали в нем человека незаурядного, но отнюдь не гения, которым он в действительности был.

Прошел только год с тех пор, как этот необыкновенный человек сумел заполучить реальную власть в государстве, постоянно расшатываемую происками его врагов, спорами короля с матерью, и, наконец, неприязнью Людовика к нему самому. Выполняя функции первого министра Франции, Ришелье фактически еще не получил это звание и зависел от королевских милостей едва ли не больше, чем последний дворянин королевства. Чтобы так высоко подняться, ему понадобилось долгих двадцать лет взлетов, падений, успехов и поражений, забвения и восхождения, и вот только сейчас, достигнув вершины, господин первый министр начал понимать тяжесть того бремени, которое он на себя взвалил.