Читать книгу - "Великий Александр Невский. «Стоять будет Русская Земля!» - Наталья Пронина"

Множество представителей знати снимались с насиженных мест, распродавали из своего имущества все, что только можно было распродать, закладывали землю и снаряжались в путь. Даже герцог Роберт Нормандский, старший сын Вильгельма Завоевателя, заложил герцогство своему брату, королю Англии, за 10 тысяч фунтов серебра. Простой же люд поднимался иногда целыми деревнями^[59], от мала до велика^[60]. Тяжелая нужда, неурожаи, голод, дороговизна жизни гнали в «святую армию» крестьян, городскую бедноту, стариков, женщин. Наконец, еще одна характерная черта этого разноликого «крестоносного воинства» — наличие в нем самых заурядных уголовников. Как писал хронист Альберт из Экса, воры, шарлатаны, тунеядцы, грабители и убийцы в огромном количестве шли в крестоносные отряды. Ведь поход обещал богатую добычу, а гарантированное Урбаном II «вечное блаженство на небесах» всем его участникам развязывало руки даже тем, кто еще колебался идти на прямой грабеж и преступления…^[61]

Именно такие, практически никем не организованные толпы простонародья первыми и выступили в поход. Как пишет историк, задолго до срока, назначенного Клермонским собором, ранней весной 1096 года на Восток потянулись первые крестьянские отряды из Северной и Центральной Франции, Фландрии, Лотарингии, Нижнего Рейна. Позже за ними последовали такие же отряды из Скандинавии, Англии, Испании, Италии. Крестьяне шли почти безоружными. Дубины, косы, топоры заменяли бедноте копья и мечи. «Подобно беспорядочным скопищам переселенцев поспешно двинулись они — кто пешком, кто на двухколесных тележках, запряженных быками, — вместе со своими женами, детьми, жалким скарбом, прочь от неволи, притеснений и голода, с тайной надеждой лучше устроиться на новых местах, в Земле обетованной»^[62].

Двинулись десятки тысяч людей. Например, в отряде северофранцузских крестьян, предводителем которого являлся разорившийся рыцарь Вальтер Голяк, насчитывалось около 15 тысяч человек, и из них лишь 5 тысяч были вооружены. Немного меньше — 14 тысяч человек — шли за известным французским монахом-проповедником Петром Пустынником (Амьенским). 5 тысяч крестьян пошли под командованием рыцаря Фульшера Орлеанского, еще столько же из рейнских областей за священником Готшальком. Главную силу всех этих отрядов составляло в основном крепостное крестьянство. Но уже тогда, подчеркивает исследователь, этим «крестьянским движением стремились воспользоваться в своих корыстных целях наиболее воинственно настроенные представители низших слоев рыцарства и некоторые крупные феодалы. Они видели в крестьянской массе как бы «ударную силу» для собственных завоеваний на Востоке. Вот эти-то люди и старались захватить в свои руки военное предводительство над крестьянскими толпами»^[63].

Единственным для этого «воинства» «крестоносцев»-бедняков средством добыть себе пропитание в дороге был грабеж местного населения тех земель, через которые оно проходило, что является одной из наиболее темных сторон всего «крестоносного движения» Средневековья. Например, проходя через территорию венгров, болгар, а затем и самой Византии, «крестоносцы»-бедняки силой отнимали продовольствие у местных жителей. Так, как это было, например, вблизи Белграда, где отряд Вальтера Голяка в начале июня 1096 года захватил большое количество лошадей, рогатого скота, овец у окрестных крестьян. А чуть позже, в конце июня, «крестоносцы», шедшие под началом Фульшера Орлеанского, силой взяли в Венгрии городок Невтра, а затем разгромили город Землин (на границе Венгрии и Византии), убив в нем около 4 тысяч человек. Насилиями и грабежами был также отмечен путь отрядов Эмихо Лейнингенского и Гийома Шарпантье^[64].

«Когда крестоносное ополчение приблизилось к границам Венгрии, там уже знали, с кем приходится иметь дело, и приняли меры предосторожности. Король Коломан стоял с войском на границе и поджидал крестоносцев. Он согласился не только пропустить их, но и снабдить съестными припасами, если они не будут делать насилий и беспорядков. Первая толпа, пришедшая в Венгрию, имела во главе Готшалька. Здесь услышала она, что другой отряд, предводимый Эмихо Лейнингенским, был почти весь уничтожен в Чехии князем Брячиславом. Тогда ополчение Готшалька, считая своим долгом отомстить за своих собратьев, начало опустошать страну, по которой оно проходило. Тогда Коломан напал на крестоносцев и одним делом решил участь всего отряда», полностью разгромив его^[65].

Таким образом, венгры, болгары, а в дальнейшем и византийцы, отмечает историк, дали энергичный отпор этим нежданным «освободителям Гроба Господня». В многочисленных битвах с разрозненными крестьянско-рыцарскими отрядами они беспощадно уничтожали крестоносцев, которых называли нехристями и ворами, отбивали захваченную ими добычу, преследовали и убивали отставших в пути. В этих сражениях «крестоносное воинство» понесло в целом очень большие потери. Некоторые отряды были рассеяны. Другие, например «войска» Готшалька, Фолькмара, Эмихо Лейнингенского полностью уничтожены в Венгрии (близ города Визельбурга). Там было перебито такое множество крестоносцев, что воды Дуная, как рассказывает Лотарингская хроника, побагровели от крови и исчезли под трупами, плывшими вниз по реке^[66].