Читать книгу - "Готы. Первая полная энциклопедия - Александр Нефедкин"

Согласно официальной идеологии Теодориха и его преемников гот должен был служить, а римлянин – наслаждаться миром (Cassiod. Var., VII, 3, 3; VIII, 3, 4; IX, 14, 8; XII, 5, 4), но это можно было декларировать, пока страна не подвергалась нападению и не находилась в кризисе. В реальности и римляне должны были нести военные обязанности. Поскольку Теодорих обладал властью принцепса над римлянами, то он предписал последним служить как при императорах (Anon. Vales., 60)^[84]. Несмотря на то что основой армии во время Поздней империи были варварские подразделения, а также отряды, набранные из добровольцев и сыновей солдат, воинская повинность не была отменена. Судя по указам Валентиниана III от 440 и 443 гг., боеспособных рекрутов должны были поставлять сельские местности, за что несли ответственность местные магнаты и власти (Nov. Val., 6,1—2)^[85]. Готское правительство в случае большой необходимости привлекало к службе римлян (Procop. Bel. Goth., V,11, 28), которые обычно занимались постройкой и починкой укреплений (Cassiod. Var., I,17; 25; 28; III, 44; XII,17). Положение изменилось в ходе войны на Апеннинах. В ходе войны при дефиците живой силы каждый умевший обращаться с оружием представлял ценность. Уже во времена Витигиса известен знатный римлянин, которой сражался на стороне готов, видимо, не в качестве простого рядового (Procop. Bel. Goth., II, 6, 3). Вероятно, служили в первую очередь добровольцы (Procop. Bel. Goth., I, 28,1; 29, 23)^[86]. Для увеличения численности боеспособных солдат Тотила зачислял в войско с равными с готами правами и с сохранением имущества воинов из сдавшихся ему гарнизонов (Procop. Bel. Goth., III, 30, 21—22; 36, 24—28; 37,14), а также дезертиров из византийской армии (Procop. Bel. Goth., III, 23, 3).

Позднеримское законодательство во избежание внутренних мятежей пыталось ввести запрет на ношение оружия гражданскими лицами, исключая его использование на охоте и во время путешествий или плаваний (Digesta, 48, 6,1)^[87]. В 364 г. указом Валентиниана I и Валента было запрещено применение оружия без особого императорского разрешения (CTh., XV,15,1). Однако, в связи с невозможностью государства обеспечить безопасность своим подданным, этот запрет был ослаблен: в 391 г. было позволено защищаться от мародеров (CTh, IX,14, 2), в 440 г. Валентиниан III даровал провинциалам право защищаться самим против совершающих набеги вандалов (Nov. Val., 9; ср.: Nov. Maior., 8); согласно другому указу Валентиниана от 445 г. для западноафриканских областей, запрещалось набирать частные военные отряды, кроме как для борьбы с врагами империи (Nov. Val., 13,14). Учитывая нестабильную обстановку в государстве, последние стали постоянным атрибутом богатого магната. В последней трети V в. частные армии стали нормальным явлением в неспокойной тогда Галлии, в частности сын Авита Экдиций сумел собрать на свои средства значительные силы в 471 г. (Sidon. Epist., III,3,7)^[88].

Первоначально в готской Италии римляне могли носить оружие, однако после еврейских погромов в Риме и Равенне (519—520 гг.) Теодорих запретил его ношение (Anon. Vales., 60; 83). С одной стороны, подобный запрет объясняется тем, что правитель не особо доверял римлянам, опираясь на свое племенное войско, а также тем, что у него не было такой острой необходимости привлекать дополнительные силы из римлян для ведения боевых действий. В случае же угрозы войны боеспособность местного населения специально поддерживалась. Так, Теодорих в 507—511 гг. приказал своему комиту Осуину обучать жителей Салон, столицы Далмации, владению оружием (Cassiod. Var., I, 40). Речь явно шла не о готах, которые служили в гарнизоне и которые и так умели владеть оружием, а о мужском боеспособном населении, которое, получив оружие из государственных арсеналов, должно было поставлять подкрепления в минуты опасности. Знатные римляне в процессе своего обучения не только продолжали получать физическое воспитание в гимнасии, но и обучались владению оружием (Cassiod. Var., IX, 23, 3: armis exercuit). Они даже устраивали показательные выступления со стрельбой из лука и метанием дротика с накрученным на нем ремнем-аментумом для увеличения длины броска (Ennod. Paneg., 19, 84).

Должны были служить и национальные меньшинства. В 536 г. евреи Неаполя яростно сражались на стороне остроготов, достаточно лояльно относившихся к иудаизму, против византийцев (Procop. Bel. Goth., I,10, 24—25). А племянник Витигиса Урайя в 539 г. пошел на помощь осажденной Равенне не только с готами, до этого охранявшими альпийскую границу, но и с 4000 лигурами (Procop. Bel. Goth., II, 28, 31).

Невольники, как часть италийско-готского социума, также участвовали в кампаниях. Они в походе сопровождали своих господ и, пользуясь неразберихой и изменчивостью походной жизни, бежали в массовом порядке, о чем говорит специальный указ Теодориха спатарию Унигису о возвращении беглых в 508 г. (Cassiod. Var., III, 43). Видимо, рабы были обычными обозными, а не воинами. Впрочем, в экстренных случаях в армию набирали даже рабов, как это делал Тотила в 546 г. c перешедшими на его сторону невольниками (Procop. Bel. Goth., III,16,14—15; 25). Данная политика, впрочем, не уникальна: в позднеимператорскую эпоху в случаях опасности рабов также зачисляли в армию, обещая свободу^[89].

Поскольку товаро-денежные отношения были не так развиты, как ранее, то и наемничество не было распространено в постримских государствах у Теодориха. Кассиодор, однако, упоминает гепидов, нанятых королем для службы в Южной Галлии, видимо в 523 г., которые получали подорожные в размере трех солидов на товарищество-condoma (Cassiod. Var., V,10—11), тогда как сами готы не получали во время похода наличные^[90].

Развитие военной структуры в визиготском государстве, хотя оно и существовало три века, достаточно сложно проследить в источниках, специально об этом не говорящих, но все же эта эволюция проглядывает в них. Еще будучи в Аквитании, готы воспользовались римской «системой госпиталитета», согласно которой, как можно понять из источников, расселявшиеся среди римлян варвары получили две трети обрабатываемой и половину необрабатываемой земли^[91]. Однако У. Гоффарт доказывает, что по крайней мере в V в. эта система была лишь обычным старым налогом, две трети которого теперь шло воину на содержание, а одна треть – властям, в частности королю^[92]. Более убедительным, однако, представляется мнение чилийского историка Р. Кригера, который в своей диссертации достаточно убедительно доказывает, что владение землей в государстве визиготов в Аквитании развивалось постепенно: сначала на короткое время готы воспользовались правом госпиталитета в домах римлян, потом получили в пользование треть земельных владений, а после становления государства, около 426 г., – две трети, которые через полвека перешли в собственность новых владельцев^[93]. В любом случае готы могли приобретать или получать в дар земельные владения, становясь после этого собственниками (LV, X,1,8) и уже платя налоги государству (LV, X,1,16)^[94].