Читать книгу - "Александр Коротков - Теодор Гладков"

Можно сказать уверенно, что к этому времени Коротков пользовался серьезным уважением в среде чекистской молодежи, посему его несколько раз избирали вначале членом бюро, а затем и секретарем комсомольской ячейки ИНО.

Одним из первых заданий, которое получил Коротков, был анализ деятельности некоей организации с ничего не говорящим непосвященным названием «ГЕФУ». На самом деле задание было своего рода «контрольной работой», проверкой аналитических способностей молодого сотрудника, поскольку к этому времени «ГЕФУ» и ее преемница «ВИКО» приказали долго жить. Дабы затруднить решение задачи, Короткову дали лишь сырой материал: разрозненные документы, служебные письма и распоряжения, финансовые отчеты, донесения внедренных агентов и сотрудников наружного наблюдения…

В «медовый месяц» Советского Союза и Веймарской республики был создан ряд советско-германских военно-промышленных предприятий, замаскированных под концессии^[7]. Для финансирования и руководства ими с немецкой стороны военное министерство Германии в августе 1923 года создало «Общество содействия промышленным предприятиям» — «ГЕФУ» (от немецкого «Gesellschaft zur Forderung geweibbicher Untemehmungen). Руководящие органы «ГЕФУ», соответственно, находились в Берлине и в Москве — в Хлебном переулке, 28.

При «немецком техническом содействии» строились или реконструировались авиационный завод в Филях (при участии знаменитой фирмы «Юнкерc»^[8]), химический завод «Берсоль» по производству боевых отравляющих веществ под Самарой, производству боеприпасов для артиллерии на заводах Тулы, Златоуста, Петрограда, Петрокрепости (при участии фирмы «Крупп»),

Приглядевшись к поведению ряда сотрудников «ГЕФУ» по донесениям агентуры и справкам наружного наблюдения, сопоставив множество фактов, Коротков пришел к малоприятному выводу: из органа взаимовыгодного, хотя и негласного военно-промышленного сотрудничества двух стран, «ГЕФУ» превратилось в самое настоящее шпионское гнездо.

Докладная записка, составленная еще «зеленым» сотрудником, вчерашним лифтовым, произвела на его руководителей прямо-таки ошеломительное впечатление. Дело в том, что Коротков никак не мог знать, что еще 14 июля 1925 года начальник КРО, умнейший человек, к тому же едва ли не единственный в ОГПУ имеющий высшее техническое образование, А. Артузов представил Дзержинскому целых пять (!) справок о деятельности немцев в нашей стране. Артузов утверждал, что едва ли не все немецкие специалисты, а их количество исчислялось сотнями, если не тысячами, являются профессиональными разведчиками. На этом основании он заключал: «Несомненно, что немецкие националисты ведут в России громадную работу во всех направлениях и значительно опередили наше влияние на немецкие колонии в СССР. Это последнее (наше влияние), видимо, до чрезвычайности мало. “Юнкерс” и “Гефу”, мне кажется, следует ликвидировать».

Учтя, что немецкие специалисты к тому же не выполнили в полном объеме свои обязательства перед советской стороной, правительство СССР в начале 1927 года деятельность «ГЕФУ»/«ВИКО» пресекло.

После прихода 30 января 1933 года к власти в Германии Адольфа Гитлера продолжавшееся несколько лет военное сотрудничество между двумя странами было полностью прервано.

Посему нельзя считать правильным утверждение некоторых наших нынешних историков, что, дескать, «меч фашистской агрессии ковался в СССР». (В такой же степени можно утверждать, что немецкие военные специалисты сами помогли Красной армии разгромить вермахт.) Мощные вооруженные силы Гитлер создал и вооружил в поразительно короткие сроки с помощью не СССР, а при попустительстве и огромной финансовой поддержке богатейших тогда стран Запада. За что вскоре они же жестоко и поплатились…

Оперативник-направленец ИНО был, по сути дела, связующим звеном между руководством разведки и резидентом (легальным или нелегальным) в той или иной стране. Он обязан был быть в курсе всех дел резидентуры, знать ее проблемы, принимать сообщения, поступающие от резидента, обрабатывать их и представлять руководству. Если требовалось, прилагал к ним свои соображения и предложения. Далее он действовал уже в обратном направлении: соответственно указаниям начальства готовил проект шифрограммы в резидентуру, после подписания у начальства следил за ее отправкой по тем или иным каналам, обеспечивал резидентуру всем необходимым: радиоаппаратурой, фотокамерами, спецтехникой, документами и, разумеется, валютой. Он же отвечал за подготовку и отправку курьеров, подбирал людей, которые заменяли отработавших свой срок сотрудников в зарубежной разведточке. Таким образом, оперуполномоченные принадлежали к командному составу ОГПУ.

Случалось, оперуполномоченные и сами в случае надобности выезжали в краткосрочную командировку в «свою» страну. По просьбе резидента именно оперуполномоченный по учетам Центра проверял кандидатов на вербовку в агенты или иных лиц, привлекших внимание разведки по какому-либо поводу.

Александр Коротков считался уже достаточно поднаторевшим работником, когда Артур Артузов, его заместитель Борис Берман и помощник Михаил Горб решили, что он вполне созрел для разведывательной деятельности за рубежом.