Читать книгу - "На тайной службе у Москвы. Как я переиграл ЦРУ - Хайнц Фельфе"

Случалось, что полученная информация являлась новой или неподтвержденной. Тогда сотрудник, дающий ей оценку, мог внести в нее субъективный момент, оказав больше доверия информации на основании долговременного сотрудничества с ее источником. Но такая оценка могла оказаться и неверной.

Поясняя эту шкалу оценок, сотрудники БНД иногда в шутку приводили следующий пример. Если дается оценка А 1, то это означает, что президент США передает разведке документы прямо из Белого дома, а их достоверность подтверждают по меньшей мере три государственных секретаря или директор ЦРУ. F 6 дается тогда, когда неизлечимый душевнобольной сообщает о своем полете на Венеру. Золотой серединой является оценка С 3 с уклоном в сторону С 2 или С 4. Такие оценки лучше себя оправдывают, поскольку высшие или низшие оценки вызывают недоверие начальства, оно начинает требовать проверки или подтверждения, а это только мешает работе.

Все эти оценки подшивались к текущему делу источника. В этом деле собирается все, что касается использования источника, его продуктивности и обеспеченности необходимой техникой. Там же содержатся материалы о прилежании источника, успешности его работы и о выплачиваемых вознаграждениях. Имена источников в текущих делах никогда и нигде не указываются. Данные о самом лице, его личные документы, а также материалы о его вербовке и данная им расписка находятся в личных делах, которые содержатся отдельно и строго в секрете.

На основании текущего дела офицер, ведущий его, в состоянии быстро — как говорится, с первого взгляда — получить представление о подлинной ценности источника, о достоверности получаемой информации и произведенных расходах. На основании общей продуктивности и обобщенной оценки информации источника можно легко определить его надежность, если возникнут сомнения.

В VI управлении РСХА личные и текущие дела велись соответствующим рефератом. В центральной картотеке отмечался только источник и реферат, ведущий его дело. В эту же картотеку заносились так называемые предупредительные сигналы, которые отмечали факты мошенничества источника в разведывательной работе, что является самым страшным для всех разведывательных служб.

Вознаграждение доверенных лиц было в большинстве своем не очень щедрым, но в отдельных случаях достигало значительных размеров. Оно выражалось в деньгах, ценных вещах, ответных услугах и т. п. Все это не имело какой-либо установленной нормы и отличалось от случая к случаю, как, в общем, и все в разведке.

Особой проблемой являлось обучение агентов. Здесь не было накоплено достаточного опыта. В довоенной практике СД специальное обучение агентов предусматривалось лишь в редких случаях. Агентуре давались в основном общие указания, навыки работы с тайнописью и зашифровки текстов донесений, и это считалось уже достаточным. На деле, конечно, все оказывалось сложнее. Агент, работающий на территории чужой страны, даже если он являлся только разъездным агентом, то есть использующим официальную поездку в целях разведки, должен был знать и уметь намного больше.

По этой причине Шелленберг в конце 1942-го — начале 1943 года создал в своем управлении группу S (обучение). Ее начальником стал тогда еще мало кому известный австриец Отто Скорцени^[12]. Находившаяся еще в процессе строительства школа в Шевенинге (Нидерланды) должна была со временем снабжать хорошо обученной агентурой рефераты VI управления по всем странам.

Сама система обучения была позаимствована у англичан. При допросах захваченных английских агентов-парашютистов выявлялись сведения, свидетельствовавшие о тщательной и всесторонней подготовке таких агентов. Вначале будущие агенты проходили общую подготовку. К ней относились умение водить автомашину и мотоцикл, в том числе и зарубежных марок, знание всех правил дорожного движения в других странах и даже вождение локомотивов. Необходимой практикой были прыжки с парашютом и получение навыков в изготовлении средств для проведения актов саботажа с помощью легкодоступных материалов. В программу обучения входили также изготовление взрывчатки, фотографирование, снятие чувствительного слоя фотопленки для облегчения его сокрытия.

Наряду с этими общими и нужными любому агенту знаниями проводилось также специальное обучение в соответствии с задачами и личностью каждого агента. Прежде всего разрабатывалась личная легенда. Часто агент выступал под фальшивыми личными данными. В таком случае он даже во сне должен был безошибочно назвать не только все свои данные, но и сведения о своей семье и родственниках. Особенно это касалось данных, поддающихся проверке, как, например, адреса, описания местности и т. д. Ему следовало знать, как выглядят предприятия, где он работал согласно документам, кто были его соседи по называемому им месту жительства, с кем он якобы вместе ходил в школу. Если агент предназначался для работы в другой стране, а там ему необходимо было не привлекать к себе внимания, то он должен был не только свободно владеть языком, но и знать все особенности этой страны. Так, высаженные с подводной лодки в Англии немецкие агенты обратили на себя внимание только тем, что в кассе вокзала попросили спальные места. Они не знали, что в Англии давно уже не ходят спальные вагоны, и тем самым вызвали подозрение работников станции. Агент обязан знать обычаи и нравы жителей страны пребывания, вплоть до поведения за столом или вообще манеры приема пищи. Не следует, например, пугаться, попав в английский отель, где служитель разбудит вас рано утром в номере, подав чай прямо в постель. К этому моменту нельзя, естественно, иметь на ночном столике какие-либо предметы, выдающие ваше иностранное происхождение, как, например, иностранную валюту.

В качестве отдаленной перспективы Шелленберг ставил перед собой задачу развивать секретные службы не враждующих с Германией стран и сплотить затем эти службы в разведывательное сообщество, которое работало бы на один общий пул и, в свою очередь, снабжало бы необходимыми сведениями участвующие в нем страны. Тем самым Шелленберг наметил цель, которая была в основных чертах достигнута после войны в НАТО в форме неофициального сотрудничества различных западных разведывательных служб под руководством американского ЦРУ.

До создания высшей разведывательной школы для руководящего персонала секретных служб так и не дошло. Шелленберг хотел возродить для этого к жизни старую дипломатическую академию в Вене, с тем чтобы использовать ее многолетний авторитет и международное признание для маскировки при подготовке офицеров секретной службы.

Из всех промахов и ошибок в дальнейшем были сделаны некоторые выводы. Те, кто создавал западногерманскую федеральную разведывательную службу под началом генерала Гелена и планировал ее деятельность, знали, что нужно сделать лучше и эффективнее. Но одна установка была принята без изменений, а именно та, которую Шелленберг, говоря о будущих целях своего ведомства, следующим образом изложил в своих мемуарах: «Первоочередным принципом работы считаются решительные действия всех секретных служб против России, причем прежде всего следует учитывать разведывательные интересы собственной службы».