Читать книгу - "Я буду летать! Первая русская женщина-летчица Зинаида Кокорина - Зинаида Смелкова"

Как выяснилось позже, именно «нетипичность» ситуации заставила меня и моего будущего мужа Сергея обратить друг на друга внимание. Вернее, он, конечно, знал о единственной женщине Летчике-истребителе в Легко-бомбардировочной эскадрилье, где он был начальником штаба, но встречаться в ситуациях служебных нам не приходилось. Меня же удивило постоянство его появлений в магазине и солидная, отнюдь не мужская, продуктовая сумка. Вероятно, он частенько был предметом обсуждения «женских собраний», да и тайны из своего бытия явно не делал. Мне о нем женщины рассказали сразу: стоило только спросить.

Сергей Николаевич Смелков, начальник штаба, живет в Доме для Командующего состава. Вероятно, разведен, но занимает двухкомнатную квартиру и живет не один. Он старший сын в многодетной семье священника маленькой деревенской церкви на Вологодчине. Отец его остался без работы и принадлежавшего церкви дома. И теперь у Сергея Николаевича постоянно живет кто-нибудь из младших: он помогает им «встать на ноги». Сейчас брат поступает в Летное училище. Жила сестра, работала на фабрике, весною вышла замуж.

Коренастый, неулыбчивый, он вступал в разговор крайне редко – в случае особой необходимости. Мне казалось, что ему чем-то понравился мой Вовка. Однажды я задержалась и опоздала взять сына из детского сада. Когда мы подошли, небольшая очередь расходилась: хлеб был распродан. Спускавшийся с крыльца военный, поздоровавшись с нами, молча вытащил из своей большой сумки батон белого хлеба и, разломив его пополам, протянул мне половину: «Обойдетесь?» Перехватив хлеб, Вовка положил его в нашу сумку и в знак благодарности, молча, по-мужски протянул военному руку. Я в первый раз увидела улыбку на лице Смелкова. И лицо стало другим. И предложение помочь донести сумку показалось естественным. Мы пошли рядом.

Таким запомнилось мне наше знакомство. Вряд ли это была любовь. В основе возникшего чувства лежало доверие к человеку, умеющему думать о других.

С. Н. Смелков

Это фотография примерно 1920 года. Он был кадровым военным, героем Гражданской войны: освобождал от интервентов Север страны. Фотографий года нашей встречи, как и свадебных фотографий, не сохранилось.

Семья Зинаиды Петровны Кокориной (муж Сергей Николаевич Смелков, брат мужа Феодосий, сын Всеволод, 1927

В марте 1927 года мы зарегистрировали наш брак. Он не просто принял, но полюбил моего Вовку, а его младшие братья так же естественно продолжали периодически появляться и подолгу жить в нашей семье. Это были спокойные и дружелюбные ребята – ладить с ними было не трудно.

Однако совместная жизнь двух кадровых авиаторов во многом зависела от служебных назначений-перемещений. Уже через два месяца меня перевели в 20-й отдельный отряд в Москву, а моего мужа – на Украину. В Авиашколе никаких претензий ко мне не имелось, наоборот, за короткий срок я получила две благодарности за выполнение летных заданий. По моей просьбе осенью 1927 года я была переведена в 36-ю Авиаэскадрилью, входившую в состав бригады, где служил мой муж. Но в 1928 г. его назначили в Киев, а пока я стала ходатайствовать о своем переводе туда же, его уже перевели в Брянск. Это обстоятельство, а главное – отсутствие перспективы в дальнейшем (окончив школу в 1925 г., я в 1929 г. все еще была и. о. командира звена) создали у меня демобилизационное настроение. Нину Гордевич снова отчислили по неуспеваемости, та же участь постигла и Евдокию Евдокимову. Был отдан приказ, запрещающий прием женщин в ВВС. И когда напоминали, что летает же Кокорина З. П., то отвечали, что Кокорина – исключение, а исключение, известно, лишь подтверждает правило: т. е. женщины – не летчики.

Конкретным поводом, заставившим меня подать рапорт о демобилизации, был инцидент, происшедший с комиссаром части, который, в моем присутствии заявил, что он никогда бы не решился полететь со мной. На что я, вспылив, сказала, что я такого труса не взяла бы на самолет. В результате его рапорта мне, впервые за всю мою службу в Красной Армии, был объявлен выговор за грубое отношение к Комиссару части, а я подала рапорт о демобилизации. Начальник ВВС РККА прислал мне телеграмму с предложением назначить преподавателем в любую Авиашколу по моему усмотрению, но я отказалась и была демобилизована по своему желанию.

Это было в мае 1929 года. За годы кадровой службы у меня не было ни одного нарушения, но не хотелось служить «исключением», зная, что вновь действует приказ, – закрывающий путь женщинам в летные школы. А женщина может летать!

Решение о демобилизации было, наверное, самым сложным в моей жизни. Шагом назад, когда на миг победу одержали далеко и накрепко запрятанные в душе женская слабость и неуверенность… Военный летчик, командир звена авиаэскадрильи принимает решение о демобилизации. Когда? Когда достигнута мечта… Когда преодолены такие препятствия… Когда закончена высшая Военная авиационная школа.? Это почти невозможно объяснить. Потому, что судьба первых почти всегда необычна? Потому, что запавший в душу оскорбительный диалог о том, что авиация – не женское дело, возникает слишком часто и унижает женское достоинство?

Расстаться можно было с армией. С небом – нельзя. Я стала думать о возможностях гражданской авиации. Появилась запись в трудовой книжке – инспектор ЦС ОСОВИАХИМА СССР. Впервые в мире в молодой стране советов существовала такая добровольная кузница авиационных кадров и мой опыт первой военной летчицы, что бы не говорили разные «спецы» вроде моего оппонента (а разговоры такого рода были не редкими и в других ситуациях), многое доказал и изменил в отношениях общества к гендерной политике молодого государства. Участие женщин стало своеобразным прорывом в различных сферах жизни.

Двадцатые-тридцатые годы многое изменили, должны были произойти перемены и в международных отношениях молодой страны Советов. Надежды на мировую революцию больше не было. Построение социализма в одной стране выдвинуло на первый план идею укрепления, защиты, активного строительства Армии этой первой в мире страны победившей революции. Оборонительный тезис стал главным в идеологической программе власти: «Готов к труду и обороне!» Сколько добровольных обществ содействия обороне страны возникало в больших и малых городах!

Они активно развивались, объединяясь, разрастаясь и молодея! ОСОВИАХИМ обрел среди них особую притягательность. Идея общественной подготовки авиационных кадров обрела массу поклонников среди молодежи. Активной формой подготовки кадров стали аэроклубы. Они создавались во многих городах.

Я пришла в Осовиахим сразу после демобилизации: авиаторы, имеющие педагогическое образование, были очень нужны. В январе 1930 года я была приглашена на должность инструктора Авиаотдела Осовиахима, затем переведена на должность старшего инспектора. Это была работа в авиации, но не на летном поле, а в служебном кабинете. Надо было привыкать к штатской одежде.