Читать книгу - "1937. Трагедия Красной Армии - Олег Сувениров"

Именно Политбюро ЦК ВКП(б) вырабатывало генеральную линию, давало официальную установку органам НКВД, незыблемо авторитетно определяло, кого именно надо изолировать и уничтожить. Мне, например, удалось выявить, что только в июле 1937 г., за один месяц. Политбюро принимает не менее семи постановлений «Об антисоветских элементах» (9, 11, 14, 16, 23, 28 и 31 июля). Все эти постановления до сих пор недоступны исследователям. Они хранятся в Президентском архиве. Почему? Зачем? Но, судя по названию, они были прямой «наводкой» для органов НКВД.

Решением от 14 апреля 1937 г. (опросом) были созданы две «постоянные комиссии при Политбюро ЦК ВКП(б)». Одна – в составе: Сталин, Молотов, Ворошилов, Л. Каганович и Ежов – «в целях подготовки для Политбюро, а в случае особой срочности – и для разрешения вопросов секретного характера, в том числе и вопросов внешней политики» и другая (Молотов, Сталин, Чубарь, Микоян, Л. Каганович) – «в целях успешной подготовки для Политбюро срочных текущих вопросов хозяйственного характера»21. Это неоспоримо свидетельствует, что и внутри самого Политбюро всем дирижировала еще более узкая группа лиц.

При фронтальном изучении протоколов Политбюро ЦК ВКП(б) прямо поражаешься огромному размаху его работы. При таком вселенском охвате с обязанностями члена Политбюро можно было справляться либо формально, механически штампуя заранее подготовленные проекты решений, либо трудясь с полной отдачей, не жалея ни времени, ни сил, мобилизуя весь свой опыт и знания. Так что должность члена Политбюро не была синекурой. Но труд их зачастую был недостаточно эффективным не только из-за ущербности тоталитарно-репрессивной системы, но и в силу весьма малой образованности членов Политбюро. Подбирая состав Политбюро «под себя», Сталин исходил из того: пусть будут малограмотные, но «верные». Недоучившийся студент Молотов казался столпом учености; имеющий фельдшерское образование Орджоникидзе руководил всей тяжелой промышленностью страны; ходивший в школу всего «две зимы» Ворошилов целых 15 лет возглавлял вооруженные силы, направляя и развитие военной науки; имевший «незаконченное низшее» образование Ежов – и грозный шеф НКВД, и секретарь ЦК ВКП(б), и председатель Комиссии партконтроля при ЦК партии; а об образовательном цензе одной из ключевых фигур в Политбюро Л. Кагановича вообще ничего не известно… Надо ли удивляться тому, что все они буквально из кожи вон лезли, лишь бы оправдать доверие своего благодетеля, вознесшего их на вершины власти в самой большой на земном шаре стране. И надо ли удивляться тому, что уже в 1932 г. в одном из писем Каганович с лакейской угодливостью величал Сталина «хозяином», от которого «по-прежнему получаем регулярные и частые директивы», а 30 сентября 1936 г. он пишет Орджоникидзе: «Что касается к.-р. дел, то я не пишу тебе, потому что ты был у хозяина и все читал и беседовал»22.

Читаешь тайное, ставшее явным, и невольно вспоминаешь, как в далекие студенческие времена известный наш востоковед В.В. Струве цитировал в лекции молитву древнеегипетских рабов: «Молотите, быки, молотите, на хозяина своего…» И члены Политбюро (и кандидаты в члены) усердно «молотили». Ведь все они до единого прекрасно помнили, какая поистине ужасная судьба постигла тех членов и кандидатов высшей партийной коллегии, которые оказались «недостаточно верными». Ведь на их глазах, иногда с их согласия и благословения, в разные годы были физически уничтожены 12 бывших членов Политбюро ЦК ВКП(б) (Л.Д. Троцкий превращен в политический живой труп, таинственно погибли С.М. Киров и Г.К. Орджоникидзе, М.П. Томский доведен до самоубийства, а Н.И. Бухарин, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, С.В. Косиор, Н.Н. Крестинский, Я.Э. Рудзутак, А.И. Рыков и В.Я. Чубарь в 1936–1939 гг. расстреляны). Были в 1937–1940 гг. расстреляны и 7 других видных деятелей партии, в разное время избиравшихся кандидатами в члены Политбюро ЦК: К.Я. Бауман, Н.И. Ежов, П.П. Постышев, Г.Я. Сокольников, С.И. Сырцов, Н.А. Угланов и Р.И. Эйхе. Легко можно представить себе, какая именно атмосфера царила среди остававшихся (оставленных!) в живых членов и кандидатов в члены Политбюро ЦК ВКП(б) и как она, как волна ядовитого тумана наплывала, распространялась вниз, на места.

Необходимо, наконец, отметить и еще одно обстоятельство – жесткую требовательность «хозяина» к «работникам». Сталин никому, кроме себя, не прощал промахов и ошибок. Современному читателю даже трудно представить, на каком тонком волоске висела судьба ближайших соратников «вождя». Сохранилось интересное свидетельство французского журналиста, участвовавшего в поездке генерала Шарля де Голля в Советский Союз в декабре 1944 г. После официальных переговоров состоялся банкет. Сталин был в приподнятом настроении, много шутил и неоднократно произносил «оригинальные» тосты. Так, он предложил выпить за здоровье наркома путей сообщения Лазаря Кагановича. Все дружно захлопали в ладоши. Сталин продолжал: «Каганович – храбрый человек, он знает, что если поезда не будут приходить вовремя, его расстреляют!» Все смеялись»23. Все подумали, что «король забавляется». Но давно известно, что в каждой шутке есть доля истины.

Безропотно признав Сталина своим всемогущим «хозяином», члены Политбюро внесли немалый вклад в дело его всемерного восхваления, возвеличения. Неприкрыто соперничая друг с другом, они старались наперегонки убедить всех до единого коммунистов в небывалой еще в истории гениальности «вождя и учителя всех времен и народов». Первым таким, доходившим до неприличия, шквалом панегирических восхвалений Сталина были статьи членов Политбюро и секретарей ЦК в связи с его 50-летием в декабре 1929 г. А дальше уже пошло-поехало…

Одним из важных направлений в фабрикации мифа «о великом вожде» было всемерное возвеличивание заслуг Сталина в Гражданской войне. Сейчас можно с полной уверенностью утверждать, что это неблаговидное дело творилось с подачи самого Сталина. Каждому понятно, что любой мало-мальски сообразительный политик прежде всего стремится создать себе имидж этакого великого скромника и всякие личные попытки своего обожествления всемерно старается утаить от глаз людских. Но рано или поздно правда все-таки пробивается на свет. Из недавно опубликованного документа явствует, что еще 8 сентября 1927 г. Сталин не постеснялся заявить на объединенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) и президиума ЦКК: «Имеется ряд документов, и это известно всей партии, что Сталина перебрасывал ЦК с фронта на фронт в продолжение трех лет на юг и восток, на север и запад, когда на фронтах становилось туго»24. Эта сталинская идея о Сталине как творце побед Красной армии в гражданской войне «на все четыре стороны света» была тут же подхвачена одним из преданнейших его вассалов, им же выдвинутым на пост наркома по военным и морским делам и председателя Реввоенсовета СССР. В своей опубликованной в «Правде» 21 декабря 1929 г. печально знаменитой льстивой и довольно лживой статье «Сталин и Красная армия» Ворошилов повторил эту сталинскую мысль, но «своими словами»: «В период 1918–1920 гг. Сталин являлся, пожалуй, единственным человеком, которого Центральный комитет бросал с одного боевого фронта на другой, выбирая наиболее опасные, наиболее страшные для революции места».

Об общей направленности этих «исторических изысканий» и об отношении Сталина к исторической истине можно судить и по такой детали – Сталин был ознакомлен с текстом этой статьи о нем еще в рукописи и сделал ряд замечаний. В частности, по утверждению ворошиловского адъютанта Р.П. Хмельницкого, в этой рукописи еще признавалось, что в период гражданской войны «имелись успехи и недочеты, у И.В. Сталина ошибок было меньше, чем у других». Эта фраза, как сообщил Хмельницкий, зачеркнута красным карандашом и рукою Сталина написано: «Клим! Ошибок не было, надо выбросить этот абзац. Ст.»25 Что, конечно, и было сделано.