Читать книгу - "Крейсер-призрак НК-33. Боевые операции немецкого ВМФ в Индийском океане. 1939-1941 - Йохан Бреннеке"

— Лодка снова всплывает!

Над кипящей поверхностью воды опять появилась боевая рубка, а потом и корпус подлодки до ватерлинии. Похоже, командир собирался произвести тщательный осмотр сухогруза. Он, конечно, не мог предположить, что старая русская лоханка способна двигаться со скоростью 17 узлов.

Или он знал правду? Неужели их предали? Действительно ли это совпадение, что британская субмарина ожидала как раз у выхода из фьорда, в котором немецкий сухогруз HK-33 «примерял» свою новую личину? Последующие события, некоторые из которых получили свое объяснение уже после войны, делали это подозрение отнюдь не фантастическим.

Перед Крюдером оказалась дилемма. Противник находился всего лишь в нескольких километрах за кормой и был отчетливо виден, если не считать моментов, когда лодка исчезала в облаке пены и брызг. Все взоры были обращены на командира. Крюдер почесал нос, как делал это всегда, когда принимал трудное решение.

— Нам придется ее отпустить, — в конце концов сообщил он с явной неохотой и даже раздражением. — Если мы хотим нанести ей смертельный удар, придется повернуться к ней бортом и дать бортовой залп. Это непременно вызовет подозрения и одновременно даст противнику прекрасную мишень. К тому же вовсе не факт, что мы сумеем потопить ее. Если мы сделаем попытку, которая окажется неудачной, лодка уйдет, даже получив повреждения. А мы лишимся преимущества внезапности. Наша маскировка станет бесполезной, англичане узнают, что мы в море. Мне представляется вполне очевидным, что английский капитан действительно принял нас за русский сухогруз, под который мы маскировались. Он бы не рискнул всплыть, если бы заподозрил в нас вспомогательный крейсер. Вы согласны со мной, Михаэльсен?

— Думаю, вы правы, капитан. Нет никакого смысла рисковать, когда шансы на успех невелики.

— Хорошо. Тогда уведомите всех по судовой связи о том, какое решение мы приняли и почему. Я предпочитаю, чтобы люди, когда это возможно, знали, что происходит.

А тем временем британская субмарина старательно пыталась догнать и с близкого расстояния рассмотреть неизвестное судно, но без успеха. Если бы ее командир знал правду, он бы вел себя иначе.

— Противник передает сигналы, господин капитан: «Какое судно? Какое судно?»

Офицеры HK-33 запрос проигнорировали.

— Скажите ему, — пошутил кто-то, — чтобы надел очки. Сразу все станет ясно.

— Мы теперь большевики, — заметил лейтенант Бах, — а значит, должны быть вредными и непримиримыми. Пусть заглянет в справочник.

— Вы правы, — согласился капитан. — Мы имеем полное право отнестись к нему не слишком тепло. — Было очевидно, что ему нравится происходящее. Раз уж он не может потопить противника, подшутить-то ему никто не может запретить.

Командир субмарины явно начал терять терпение:

— Приказываю лечь в дрейф, или мы откроем огонь!

Ответа с HK-33 снова не последовало. Тем не менее англичанин не отставал.

На мостик прибежал матрос-посыльный.

— Под палубами было слышно два подводных взрыва, господин капитан. Как будто кто-то стукнул по корпусу копром.

Матрос еще не успел договорить, когда на мостике появился лейтенант Ханефельд и доложил о третьем взрыве.

Создавалось впечатление, что с субмарины выпустили три торпеды. Или все они ушли на глубину и взорвались на дне, или англичане стали устанавливать на свои торпеды самоликвидатор. Более вероятным представлялось последнее, поскольку вряд ли все три торпеды одна за другой нырнули на большую глубину.

Преследование продолжалось еще полтора часа, и в итоге лодка безнадежно отстала и прекратила его.

Теперь перед вспомогательным крейсером HK-33, целью которого был прорыв британской военно-морской блокады и выход в Атлантику, было два пути. Во-первых, он мог пройти между Исландией и Гебридами, а во-вторых — по узкому Датскому проливу между Исландией и Гренландией. Вполне обоснованное предположение, что в это время года в Датском проливе будет густой туман, побудило Крюдера выбрать последний маршрут. При этом капитан отлично понимал, что, какой бы маршрут он ни выбрал, ему придется считаться с обширными знаниями и богатым опытом английских моряков.

Также не приходилось сомневаться, что командир британской подводной лодки, которой они, так сказать, показали пятки, обязательно доложит о странном инциденте в британское адмиралтейство. А это, в свою очередь, означает, что, хотя англичане так и не смогли идентифицировать HK-33, на все корабли союзников будет послано уведомление. Посему Крюдер временно изменил курс и повел корабль в северном направлении.

Погода значительно улучшилась, и море было спокойным. Воспользовавшись временным затишьем, Крюдер нанес визит офицеру-метеорологу, более известному, как «лягушка в кувшине». Лейтенант Ролль, бывший чиновник из Данцига, был настолько погружен в изучение карт, что заметил капитана, только когда тот заговорил. Он попытался вскочить, но Крюдер удержал его.

— Не стоит беспокоиться, — дружелюбно проговорил он и добавил: — Боже правый, если вы умудряетесь разобраться в этом хитросплетении линий, вы настоящий волшебник. Мне кажется, что здесь перепутана паутина сразу нескольких пауков.

— Что вы, здесь все понятно, господин капитан, — ответил лейтенант, доведя до конца зеленую кривую, которую как раз чертил.

— Рад слышать, — жизнерадостно сообщил Крюдер, — но все равно это не по мне.

— Посмотрите, господин капитан, вот эти линии — изобары, а эти…

— Я вам вполне доверяю, Ролль, — отмахнулся капитан, — и не хочу вникать в детали. Все, что мне нужно знать, — какая будет погода. Объясните мне это и, по возможности, попроще.

Метеоролог уже успел познакомиться с манерой обращения капитана.

— Боюсь, господин капитан, в ближайшее время нам не стоит ожидать перемен.

— Тогда придется выждать, пока появится возможность проскользнуть. Но возможно, вы сможете сказать, когда будет максимальная вероятность появления тумана, дождя или любого другого вида непогоды в Датском проливе и прилегающих к нему районах Северного моря. Хорошая погода для нас — это самая страшная непогода для всех остальных.

— Да, конечно, я могу это сделать, господин капитан. Мы получим дополнительные отчеты от нескольких метеорологических судов, и тогда я составлю прогноз для указанных вами районов с вполне приемлемой степенью точности.

— Прекрасно! Тогда, как только увидите, что надвигается непогода, доложите, что погода нам благоприятствует.

В военное время прогнозирование погоды приобрело исключительную важность. Точный прогноз погоды часто является решающим фактором успеха военно-морской операции. В мирное время он передается из разных пунктов с установленными промежутками в диапазоне международных длин волн. Однако в военное время воюющие стороны прекращают передачу этих сведений. Метеорологические станции на земле и в море больше не передают данные своих наблюдений, а если и продолжают это делать, то используют шифры, которые невозможно расшифровать за короткое время, пока информацию еще можно использовать.