Читать книгу - "Атаманша Степана Разина. «Русская Жанна Д'Арк» - Виктор Карпенко"

Изба, к которой подвел Мотя Алёну, была высокой, срубленной из добротной лиственницы. Некогда желтая, теперь она стояла темная и насупленная, огороженная невысоким бревенчатым тыном. Во дворе, небольшом, но чисто выметенном, важно прохаживались гуси, о двери низкого бревенчатого хлева терся белолобый телок.

Не встретив матери во дворе, Мотя позвал Алёну в избу. Горница была небольшой. Освещенная тусклым, еле пробивающимся сквозь высушенную кожу сома, которой были затянуты оконные проемы, светом она напоминала Алёне ее родной дом. Правда, здесь не было большой изразцовой печи, которая стояла в их доме, здесь топили по-черному, из сеней выпуская дым через отверстие в стене, но зато здесь так же пахло молоком, хлебным квасом, и у ног так же доверчиво терся пушистый кот.

В горнице стоял длинный дубовый стол, вокруг него – лавки, у стены – два сундука-укладки, в красном углу – икона, освещенная мерцающим огнем лампадки.

– Ты располагайся, а я своих поищу. Может, где у соседей задержались.

Алёна осталась одна, но ненадолго. Вскоре Матвей вернулся с матерью. Женщина была рослой, с большими сильными руками, мощной грудью. На вид ей было лет сорок-сорок пять. Одета она была в синий полотняный сарафан, уложенные тяжелой короной светлые волосы ее были покрыты темным платком.

Оглядев Алёну с ног до головы, она улыбнулась и, поклонившись, мягким грудным голосом сказала:

– Здравствуй, гостья дорогая. По чести надо бы тебя в сенях встретить, да уж прости меня, старую, не упреждена была. – Алёна в ответ поклонилась поясно.

– Матвей, – изменившимся властным голосом позвала сына хозяйка, – сходи к Агапке, меду надобно для такой гостьи.

На столе появились вареная говядина с большими головками чеснока, вяленая рыба, в высоком глиняном кувшине – можжевеловый квас.

В сенях послышались голоса, и в горницу влетели два подростка, одним из которых был Алешка. За ними вошел Мотя, неся в руках склянку с медом.

– Весь город обегали, шалые, – сказал он. – Это брат мой младшой – Иван, – показал Мотя на разгоряченного, запалившегося от бега мальчика. – А этого, – залепив подзатыльник Алешке, смеясь, продолжал он, – следовало бы высечь, но ноня простим, не зазря ноги бегамши били, немало черти выбегали.

– Матвей, поостерегись в избе нечистого звать, – перебила Мотю мать, – чай, не у себя в лесу.

Алёна удивилась. Стало быть, мать Матвея, эта красивая, еще не старая женщина, знала, где ее сын.

На дворе совсем стемнело.

Алёна забеспокоилась, что время идет, а они еще дела не сделали, но Мотя ее успокоил:

– Не тревожься. Еще не пришло время.

Умаявшись за день, Алёна привалилась к прохладной стене сруба и забылась. Сколь времени спала, не ведала, но проснулась от голосов двух спорящих. За дальним от нее концом стола сидел Мотя, а напротив него – широкоплечий мужик. Голос у него был густой, низкий.

– Да я их, как блох, передавлю! – горячился Мотя. – За батьку да за товарищей дорогих себя не пожалею.

Мотя вскочил с лавки, второпях застегивая сукман.

– Ты охолонь сперва, – усадил его на прежнее место мужик и, сев сам, продолжал: – Давай спокойно поразмыслим. Ну, войдешь ты во двор княжеский, стрельцов побьешь, не жаль их, – махнул он рукой. – Хуже цепных псов на людей бросаются. Князя охраняют лучшие стрельцы, из ближних, – пояснил мужик, – а дале что делать намерен?

– Ослобоню батьку и айда в лес! – тряхнул головой Матвей.

– Силы в тебе, брат, много, да ума, как я погляжу, не палата, – пробасил мужик, дружески хлопнув Матвея по плечу. – А из крепости-то как выйдешь? Людишки, чай, под пыткой были, ослабели. Им ли через стены крепостные прыгать.

– Ты мне, Олег, сказывай, – требовал Мотя, – пойдешь со мной?

– Пойти-то пойду, – согласно кивнул головой мужик. – Я тебе в этом деле помощник, но ты мне, брат, ответь: как из города товарищей своих выведешь? – настаивал он на своем.

Уже успокоившись, Мотя задумался.

– То-то и оно. Вызволим от порухи гулящих, а дале что? – вздохнул Олег.

Помолчали.

Алёна, уже совсем проснувшись, стала вникать в суть разговора.

– Спрятать их надобно. Да так спрятать, чтобы ни в жисть не отыскали, – предложил Мотя.

– Человек не иголка, живем-то на глазах людских.

– Так гадаючи дела не сделаешь, – опять начал горячиться Мотя. – Сперва спасти надо братов, а там и думать будем, куда прятать. Можно у меня схоронить, а там в телеге под рухлядишкой какой вывезти.

Мужик поднялся.

– У тебя нельзя. Ты что думаешь: наши не догадываются, где ты промышляешь. Так что попервой у меня спрячем. У меня искать не будут.

Алёна видела только спину мужика да его большую голову с затылка, а когда он повернулся к свету лицом, она от неожиданности обомлела: гостем Матвея был стрелец. Он был коренаст, с низко посаженной головой. На высокий лоб его свисала серебристая прядь волос. «Меченый», – мелькнула мысль. В черных глазах стрельца мерцали отблески горевшей свечи. Тонкий прямой нос, курчавая черная борода – все лицо его дышало уверенностью и покоем.

– Матвей, – встала Алёна из-за стола, – я знаю, как вывести тюремных сидельцев из города.

– Говори, коль ведаешь, – повернулся к ней Матвей.

Алёна, глядя на стрельца, замялась. Но Мотя ее успокоил:

– Не опасайся его, – показал он на Меченого, – это мой побратим. В нашем деле он человек нужный.

– Выведу подземным ходом, ведаю, где вход. Сама, правда, по нему не ходила, но, что выход за Тешей-рекой, слыхала. Лет десять тому назад сказывала мне одна монахиня, и, где вход, она тож показала.

– Ну, дела, – протянул Мотя. – Чего же ты раньше молчала?

– Ты, сестрица, уверена, что выведешь из крепости, дело-то не шутейное, головы тебе свои вверяем? – обратился к Алёне стрелец.

– Вы делайте свое дело, а за мной не станется, – заверила Алёна и, обращаясь к Матвею, продолжила: – Знаешь калиточку монастырскую, что в сторону Настасьиной башни выходит?

Матвей кивнул головой.

– Туда и приходите.

– Хорошо, – облегченно вздохнул Мотя. – Сделаем так: я и Олег идем на воеводский двор, а Алексей пойдет с тобой. Он хотя и малец, а все защита. Алешка! – позвал Матвей.

Из-за печки вылез заспанный Алешка, за ним показался Иван.

– Сестру Алёну до монастыря проведешь и вернешься сюда. Да чтоб из избы до утра ни шагу! – пригрозил пальцем Мотя.

Алёна прошла к двери, и Алешка нехотя поплелся за ней.

– Вот еще что, – остановил его Матвей. – Утром сходи на площадь, что перед воеводским двором, поглядишь, что деется там, и – в лес. Если в стане никого не застанешь, пойдешь до Черного Лога, у старца Пилия узнаешь, где нас искать надобно.