Читать книгу - "Тайны Балтийской Атлантиды - Вольфганг Акунов"

Несомненно, приведенные епископом Римбертом сведения крайне неопределенны, если не сказать — туманны. Под разграбленным датскими викингами «городом в пределах славов» он мог подразумевать любой населенный пункт на южном побережье Балтийского моря, ибо «пределы славов» в описываемое время, особенно простиравшиеся на восток от Передней Померании, были весьма богаты потенциальными объектами, заманчивыми на предмет их разграбления. Тем не менее, ясно, что благочестивый агиограф, то есть автор (или соавтор) жития святого, вел речь о поселении, расположенном либо на самом побережье, либо не слишком далеко от него. Ибо, во-первых, разграбить его намеревались не сухопутные, а морские разбойники, и, во-вторых, имевшихся в их распоряжении вооруженных сил — команд тридцати двух кораблей — было бы недостаточно для совершения глубокого вторжения в глубь материка, чреватого тяжелыми потерями.

Другие данные, содержащиеся в житии Ансгария, позволяют отнести этот «викинг» (в данном случае — морской грабительский набег) к периоду 830–832 гг. Польский археолог Владислав Филиповяк, десятки лет руководивший раскопками в Волине^[30] и его окрестностях, считал, что нашел именно там развалины разоренного теми датчанами поселения, ибо обнаружил в культурных слоях волинского городища следы пожаров и разрушений, датируемых указанным временем. Как бы то ни было, мы вправе расценивать житие Ансгария как одно из самых ранних доказательств существования на Балтийском побережье богатых славянских поселений, чье богатство влекло к себе грабителей из весьма отдаленных земель.

В 1086 году андалусский^[31] (испанский) «мавр» (араб) Абу Убайд Абдуллах ибн Абдул-Азиз аль-Бакри (Бекри) из Кордовы написал «Книгу путей и стран» (известную в русском переводе также под названиями «Книга путей и государств» либо «Книга путей и царств»), в которую включил, между прочим, описание странствий иудея Ибрагима ибн Якуба (Авраама бен Якова). Этот Ибрагим ибн Якуб объездил в Х веке Чехию (Богемию), Саксонию и Мекленбург в поисках дорогих товаров, к числу которых относились, несомненно, и рабы (или, выражаясь языком тогдашних русских летописцев — «челядь»). Кстати говоря, вошедшее во многие европейские языки слово «склавы» или «славы» в значении «рабы», очень похоже на слово «славяне»; очень часто эти слова употреблялись в «христианском мире» как синонимы. Следует заметить, что славянские, германские и угрофинские^[32] военнопленные, обращенные в рабов (арабск. «сакалиба», явно производное от слова «склавы»), весьма ценились в тогдашней Испании, находившейся под властью мавров-мусульман. Дела (рабо)торговые (в по некоторым версиям — также дипломатические) привели Ибрагима ибн Якуба ко двору властителя Священной Римской империи^[33] кайзера (императора) Оттона I (936–973), поведавшего восточному купцу не только удивительную историю о некоем городе, населенном амазонками, но и о славянском племени, или народе «убаба» (в некоторых списках — «унана», а порой — «вельтаба»):

«Он (этот славянский народ — В. А.) живет в болотистых землях к северо-западу от страны Мешекко (Мешко, то есть Мечислава, I Польского^[34], правившего с 963 по 992 год отца упомянутого выше первого польского короля Болеслава I Храброго). Есть у них (вельтабов — В. А.) большой город у самого Мирового моря, имеющий двенадцать ворот и гавань, и они используют для нее ряды древесных стволов. Они воюют с Мешекко, и их вооруженные силы несметны. Они не имеют царя и не терпят над собой единоличного правителя, властвуют же над ними сообща их старейшины. (Якоб, Георг. Сообщения арабских посланников ко дворам германских государей IX и X веков. Берлин и Лейпциг, 1927 год.)».^[35]