Читать книгу - "Загадка штурмана Альбанова - Михаил Чванов"

Даже развернуться и начать движение назад нам стоило большого труда. Если четверка или тройка Максимова пошла по этому уклону в тумане, они запросто могли пройти точку невозврата и слететь с него в волны. Выплыть возможности нет — сильный прибой, большая протяженность обрыва и ледяная вода исключают малейшую возможность. В том случае, если они двинулись обходить скальную гряду со стороны «материка» (колоссальное расстояние, глубокий снег и отсутствие дичи и топлива!), в условиях тумана, да при полном отсутствии ориентиров на куполе они вполне могли заблудиться и уйти вглубь острова — гряда тянется очень далеко и разветвляется на хребты.

Дальше за грядой и ледяным лбом начинается еще один ледник, затем отвесный мыс Краутер с узким каменным пляжем у подножия, за ним — огромный залив Грея с сильно изрезанной береговой линией. Во времена похода Альбанова он был забит льдинами, и горло его было довольно узким. Альбанов легко мог в несколько приемов перевезти людей через залив, сильно сократив и облегчив им путь, но он ушел дальше, на мыс Гранта. Максимов же со своей группой (если, конечно, они добрались до залива) мог попытаться пересечь его по плавучему льду, что довольно опасно. Двигаться же в обход — огромный крюк в несколько десятков километров, к тому же идти вдоль обрывистых и сыпучих берегов — самоубийство, везде нависают ледяные карнизы, периодически обрушающиеся вниз. Отходить же от береговой линии — риск заплутаться в тумане на белоснежном куполе и увязнуть в снегу. Тем не менее, мы не исключали и этой возможности, обыскали все утесы, каменные пляжи, бухты и мысы… Никаких следов, ни единой косточки или клочка одежды. Все же, надо быть объективным, не обошли они залив, лежат где-то до него. На этом отрезке их останки, конечно, уже давно сгинули, так как все массивы базальта, снега и льда очень нестабильны. Тела либо засыпало скальной осыпью, либо вморозило в ледник и в итоге унесло в океан. Ледник движется к океану со скоростью около 50 метров в год, за сто лет это пять километров.

Сам мыс Грант мы также обыскали полностью. Сложный мыс, те же 400 метров от уровня океана, обрывается в воду строго перпендикулярно или с небольшими отрицательными углами. На вершину мыса подняться можно только через ледяной купол, преодолев очередной ледник. Наверху — каменная, голая лунная поверхность, отполированная ветром, как брусчатка на Красной площади. Утес открыт всем ветрам и осадкам, совершенно лишен растительности. Охотиться наверху невозможно — птицы гнездятся ниже на уступах, кормиться летают к океану. Мы сделали вывод, что наверх подниматься им смысла не было — это огромная и бесполезная трата сил. Да, сверху они могли увидеть возвращающегося Альбанова, однако сам процесс подъема и дальнейшего ожидания на пронизывающем ветру смертелен. Мы полностью обыскали голое плато, но никаких признаков присутствия человека не обнаружили. Оставалось надеяться на то, что если четверке всё же удалось добраться до Гранта, они ожидали Альбанова внизу…

Подножие мыса оказалось узкой полоской каменного пляжа, образованного откалывающимися от вертикали и срывающимися вниз базальтовыми валунами. Даже во время среднего волнения на море волны пересекают его почти полностью, а в шторм пляж совсем исчезает под водой — обрывки водорослей мы могли наблюдать высоко на скалах. Линия пляжа сильно изогнута — идешь, видишь угол следующего выступа, заходишь за него — снова взгляд упирается в уступ и так далее; четыре километра побережья «гармошкой». Какой-либо точки, откуда можно было видеть весь сектор морского горизонта, мы не нашли — значит, чтобы встретиться с Альбановым, добравшимся до Гранта, необходимо было всё время курсировать по пляжу — ведь конкретной точки встречи на мысе назначено не было. Если пешеходы и могли ждать штурмана на этой узкой полосе, то только до первого шторма.

К нашему великому сожалению, приходится признать, что при такой сложности маршрута и таком количестве ловушек, способных за короткий промежуток без следа похоронить тело человека, найти береговую группу, скорее всего, невозможно.

Если бы они погибли на каком-то стабильном в геологическом отношении участке рельефа — на плато, в пещере, в глубине широкого, недоступного волнам пляжа, мы бы их нашли обязательно, но таких мест на всем маршруте — процента 2, остальное — подвижная ледяная или каменная масса…»

Если Олег Продан в своем отчете лишь констатировал факт, что медведи мешали работе экспедиции, то Александр Унтила подробно рассказал, как это было.

«Очень сложная в этом году была обстановка с белыми медведями. Огромное количество, обнаглевшие, совершенно не боятся человека. Наша четверка была в пути, когда на связь вышла группа, оставшаяся в лагере. Они пошли работать на склон находок, в это время пришел медведь, забрался в палатку, разорвал ее. Начали стрелять по нему из ракетницы, он очень вяло отреагировал. Только после того, как выстрелили мелкой дробью по лапам, мишка ушел. Применение мелкой дроби безопасно, кожу медведя она не пробивает, а только больно «стегает» косолапого.

Много было столкновений у нашей пешей группы с ними, зачастую нос к носу. На пересеченной местности ты ничего не видишь: заходишь за выступ скалы или переваливаешь горку и — чуть не наступаешь на медведя! Бывало, увидишь медведя за несколько сотен метров — лежит себе на снежнике, нюхает воздух. Мы начинаем его потихонечку обходить, но он нас, естественно, засекает. Сначала принюхивается, потом резко встает и начинает семенить в нашу сторону. В таком случае приходилось стрелять дробью, и он нехотя уходил. В единственном случае после первого выстрела крупный самец не убежал, а пошел в атаку, сократив дистанцию до 12–15 метров, и лишь вторым и третьим выстрелом мы его все-таки остановили и развернули. Потому ружья всегда были наготове, да один человек с карабином всегда страховал «пугальщиков», но, слава Богу, стрелять на поражение не пришлось.

Однажды увидели двух медвежат, подростков, килограммов по 150 каждый, они кормились на склоне — лазали по птичьему базару, разгребали камни, поедали яйца и птенцов. Мы сначала понаблюдали за ними, они на нас ноль внимания. Потихонечку мимо них пошли, и неожиданно вышли на маму. Крупная медведица лежала в яме со снегом, мы чуть было не наступили на нее. Мать зашипела на нас, но, видимо, была на тот момент уже сыта. Увидела, что для медвежат мы опасности не представляем, позволила себя обойти, но когда оказалась в тылу — пошла за нами. Пришлось её отпугнуть…»

Поисковая экспедиция 2010–2011 годов по следам береговой группы Валериана Альбанова на архипелаге Земля Франца-Иосифа закончила свою работу, сделав сенсационные находки, и в то же время пришла к выводу о почти абсолютной бесперспективности дальнейших поисков останков группы Максимова. Маловероятно, но вдруг что-нибудь могут дать после расшифровки найденные в 2011 году страницы дневника. Выяснить, чьи же все-таки останки были найдены на о. Земля Георга, может только целый комплекс мероприятий: поиски в архивах, попытка узнать, кто из четырех в апреле родился, поиск родственников. В случае находки родственников это развязало бы руки профессору Звягину. Его участие в экспедиции 2011 года, общение с ним обогатило участников экспедиции. Из письма Александра Унтилы:

«Все прониклись уважением к этому умнейшему и порядочному во всех отношениях человеку. В 71 год он поехал на край земли, участвовал в жизни лагеря наравне со всеми, таскал ящики, ворочал камни на месте находок, по вечерам, несмотря на усталость, по нашей просьбе рассказывал о своей работе. По окончании экспедиции перед отлетом все свободные от дежурства пограничники собрались в актовом зале заставы, и он прочитал им лекцию о том, как работал с останками царской семьи, воссоздавал скульптурные портреты по черепам. Мало того, что Виктор Николаевич читал четыре часа вместо запланированного часа, так потом, когда он уже ушел к себе в комнату, к профессору началось настоящее паломничество. Спрашивали, уточняли детали и не давали покоя до самого отлета. Он никому не отказывал, всем всё подробно объяснял.