Читать книгу - "Тайная история атомной бомбы - Джим Бэгготт"

Хотя из Оттавы больше не удалось получить никаких значительных сведений, советские разведчики, работавшие гораздо ближе к Манхэттенскому проекту — в самом Лос-Аламосе, — вскоре должны были дать важную информацию. Практически в то же время, когда создавался Специальный государственный комитет и Сталин выговаривал Курчатова, Лона Коэн готовилась внести свой вклад в общее дело.

В начале августа она снимала жилье в тихом, скромном курортном городке Лас-Вегас штат Нью-Мексико, готовясь к первой тайной встрече с Холлом. В то время из-за новостей, связанных с Хиросимой и Нагасаки, завеса секретности, покрывавшая Лос-Аламос, немного приоткрылась. Теперь все знали, чем занимаются на Холме, и вскоре потребовалось принять еще более значительные меры безопасности. Холл и Коэн договорились о встрече в воскресенье в начале или середине августа в кампусе университета Нью-Мексико в Альбукерке. Коэн трижды, воскресенье за воскресеньем, проделывала 190-километровый путь из Лас-Вегаса в Альбукерке, но Холл не являлся на встречу. Она решила съездить в последний раз.

В практически пустом кампусе она увидела молодого человека, который, как показалось, ничем особо не был занят. Она поняла, что он — именно тот, кого она ищет. Они примерно полчаса гуляли по кампусу и разговаривали. Холл знал Коэн только по имени Хелен и был достаточно смущен ее невероятной привлекательностью. Когда они проходили мимо симпатичной женщины, Коэн кивнула в ее сторону и громко спросила, не хотел бы он провести с ней время. Коэн объяснила, что разведывательная сеть Советского Союза всегда защитит своих агентов в критических ситуациях. Она сказала, что их может ждать новая жизнь в Москве, если они окажутся под подозрением как шпионы. Холл не разделял энтузиазма Коэн относительно жизни в Советском Союзе. Он сказал, что такая перспектива кажется ему мрачной.

После беседы Холл передал Коэн примерно шесть листов, покрытых записями и схемами. Он немного беспокоился из-за того, что эти материалы содержали не так много новой информации по сравнению с теми, что он передавал через своего друга Севилла Сакса.

Коэн отправилась обратно в Лас-Вегас, спрятав бумаги Холла на дне коробки с бумажными носовыми платками. На железнодорожной станции она с удивлением и беспокойством обнаружила, что меры безопасности теперь значительно ужесточены. Каждый вагон проверяли два агента в штатском, предположительно из ФБР. Они задавали вопросы и проводили обыски. Коэн пришлось быстро соображать, что делать.

Она решила прикинуться глупенькой блондинкой. Коэн стояла на платформе и рылась в своих вещах, как будто искала билет, держа в руке коробку с салфетками. Когда Коэн попыталась расстегнуть молнию одного из карманов, она заела. Видя в лице девушки отчаяние, проводник решил ей помочь. Она дала ему коробку, обыскала все карманы и наконец нашла билет. Потом она ответила на несколько вопросов агента, и проводник отвел ее обратно в вагон. Она притворилась, что совсем забыла о коробке с салфетками, но проводник помнил. Без малейших подозрений он вернул ей коробку, когда поезд уже отправился.

В Нью-Йорке Коэн встретилась с Яцковым, чтобы передать материалы Холла, и рассказала ему историю с салфетками. Яцков отметил, что если бы тогда документы нашли, Коэн могла бы закончить жизнь на электрическом стуле. Она пошутила, что документы «уже были в руках у полицейских»^[165]. Этот эпизод, а также то, насколько быстро Коэн смогла сориентироваться, стали легендой советской разведки, обсуждаясь и применяясь на протяжении следующих 60 лет.