Читать книгу - "Конев. Солдатский Маршал - Сергей Михеенков"

Манштейн бросил навстречу Коневу резерв — две пехотные и две танковые дивизии. Все они только что прибыли из Италии. Но резервы сразу же были поглощены сражением и существенного влияния на его исход не оказали.

Впоследствии Манштейн сетовал: «В течение всего октября Степной фронт противника, командование которого было, вероятно, наиболее энергичным, перебрасывал всё новые и новые силы на плацдарм, захваченный им южнее Днепра на стыке между 1-й танковой и 8-й армиями. К концу октября он расположил здесь не менее пяти армий (в том числе одну танковую армию), в составе которых находились 61 стрелковая дивизия и 7 танковых и механизированных корпусов, насчитывавших свыше 900 танков. Перед таким превосходством сил внутренние фланги обеих армий не могли устоять и начали отход соответственно на восток и запад. Между армиями образовался широкий проход. Перед противником был открыт путь в глубину Днепровской дуги на Кривой Рог и тем самым на Никополь, обладание которым Гитлер с военно-экономической точки зрения считал исключительно важным».

Кстати, Конев в своих «Записках…» отметил, что автор «Утерянных побед» «для оправдания своего поражения преувеличил численность советских войск», но в целом сказал правду.

Двадцатого октября все четыре фронта, действовавшие на южном фланге, были переименованы в «Украинские». Степной тоже стал «2-м Украинским».

В эти дни Сталин позвонил Коневу. Конев коротко доложил:

— Войска фронта находятся на подступах к Кривому Рогу.

— Как ведёт себя противник? — спросил Верховный.

— Противник, опасаясь окружения, начал эвакуацию тылов из Днепропетровска, оставил в районе города части прикрытия, а главные силы перебрасывает в район Кривого Рога против нашего фронта.

— Я понимаю, что у вас есть какое-то предложение. Что вы предлагаете, товарищ Конев?

— В этих условиях крайне необходимо начать наступление армиями правого крыла 3-го Украинского фронта для скорейшего разгрома днепропетровской группировки противника.

— Хорошо. Мы подумаем и сообщим вам о своём решении.

Двадцать третьего октября гвардейцы Жадова вышли к Кировограду, охватив город и район с северо-запада. В этот же день 5-я гвардейская танковая армия подобное положение создала в районе Кривого Рога. Правофланговые части 3-го Украинского фронта тут же воспользовались благоприятной ситуацией и вплотную подошли к городу.

Во время атаки Конев находился на наблюдательном пункте генерала Ротмистрова, откуда хорошо просматривалась окрестность и картина боя. Как всегда, командир штурмового корпуса генерал Рязанов со своими офицерами связи находился рядом. Рязанов корректировал действия своих штурмовых полков. Девятками «Илы» заходили на цель и пропахивали её бомбами, РСами и пулемётным огнём. Накрывали огневые точки и танки противника.

С НП Ротмистрова Конев поехал на командный пункт генерала Шарохина. 37-я армия стояла правее. Войдя в просторную землянку, уставленную телефонными аппаратами, с порога сказал:

— Михаил Николаевич, готовь противотанкистов, сейчас на тебя полезут.

И действительно, через некоторое время противник ввёл в дело танковый резерв, пытаясь отсечь прорвавшуюся к Кривому Рогу советскую группировку именно на участке 37-й армии.

Все, кто воевал, или, как говорят военные, работал с Коневым, отмечают его собранность, умение владеть собой в самых сложных обстоятельствах, дар видеть картину всего фронта и предугадывать действия противника. Вот что разглядел в нём Верховный ещё в 1941-м, когда начал выдвигать и доверять. Хотя впоследствии протащил и через отстранения и недоверие. Таков был характер диктатора. Даже своих выдвиженцев и любимчиков он всегда держал в узде. Конев чувствовал эти поводья. Но, раз и навсегда указав членам Военного совета фронта их место и определив их должностные обязанности, сумел построить свою работу так, что эти поводья не натирали бока…

К началу ноября противник всё ещё удерживал Кривой Рог и район Никополя.

Восьмого ноября 1943 года Манштейн нанёс мощные контрудары по войскам 1-го Украинского фронта с целью восстановить оборону по Днепру. Своей цели он не достиг, но 1-й Украинский фронт вынужден был перейти к обороне и на этом рубеже простоял до конца года.

Тем временем Конев получил очередную директиву Ставки, в которой говорилось: «Прочно закрепившись на ныне занимаемом рубеже, нанести удар силами 37-й, 57-й и 5-й гв. танковой армий в общем направлении Лозоватка, Широкое, обходя Кривой Рог с запада, и во взаимодействии с 3-м Украинским фронтом разбить криворожскую группировку противника, овладеть Кривым Рогом и выйти на рубеж Петрово, Гуровка, (иск.) Широкое. Разгранлиния слева прежняя. Наступление начать не позже 12—14 ноября».

Наступление началось 14 ноября 1943 года. Но темп наступления с самого начала был невысоким. Сопротивление противника оказалось мощным. Потери с обеих сторон — огромными.

Двадцать третьего ноября Конев позвонил Верховному и доложил, что отбит большой стратегический плацдарм, что войска дерутся хорошо, дух высок, но чувствуется усталость, солдатам нужен отдых, а полкам пополнение. Лезть в глубину грудью на заранее подготовленную оборону было бессмысленно.

— Прошу разрешения прекратить наступление и перейти к обороне на занимаемых рубежах, — твёрдо сказал он.

— Хорошо, — после небольшой паузы ответил Сталин. — Ставка удовлетворена действиями войск Второго Украинского фронта и в ближайшее время примет решение о приостановке наступления на вашем участке. Скажите, товарищ Конев, а каковы дальнейшие планы Второго Украинского фронта?

Конев мгновенно понял, что Верховный не согласится с полной приостановкой наступательных действий, и, зная беспокойство Сталина по поводу намерений противника вновь восстановить оборону по Днепру, вынужден был доложить, что там, где дела идут успешно, фронт будет наступать с ограниченными целями: «…продолжит операцию по захвату Чигорина, Александрии, железнодорожного узла Знаменка, завершит освобождение Черкасс и отбросит противника от Днепра по всей полосе фронта».

Конев выполнил своё обещание. Все города, названные в докладе, были вскоре взяты.