Читать книгу - "Ангерран де Мариньи. Советник Филиппа IV Красивого - Жан Фавье"

одним из тех людей, которые считают себя министрами в государстве, но представляют собой обычных тиранов и, прикрываясь авторитетом своего господина, извращают понятие естественного равенства, удовлетворяя все свои желания…»

Только критическая мысль историков XIX в., Ж. Мишле, Е. Ренана и П. Клемана, наряду с другими, помогла персонажу Мариньи обрести свои истинные очертания. Но вместе с произведением последнего из названных авторов появился и новый взгляд на этот исторический сюжет, суть которого прекрасно передает название его работы: «Три драмы в истории». Мариньи отныне представал только лишь в качестве жертвы судебной ошибки. Суд становился основным эпизодом в его жизни, а на первый план вместо рассказа о его политической, дипломатической и финансовой деятельности выходила история его соперничества с Карлом Валуа, истоки которого находили чуть ли не в 1300 г. Фигура Мариньи едва виднелась за грандиозным силуэтом виселицы в Монфоконе. Лишь занимавшиеся различными историческими вопросами, к которым так или иначе имели отношение Ангерран де Мариньи и те, с кем он общался, современные исследователи – Ришар, Пти, Фанк-Брентано, Борелли де Серр, Лизеран и Артонн – выявили всю важность деятельности Мариньи. Оставалось лишь проанализировать, каким образом он подходил к решению личных проблем и общественных задач, проводя необходимые сопоставления, что можно было сделать только путем подобного исследования; именно это мы и хотели сделать.

Подведем краткий итог. В конце глав, посвященных рассмотрению внутренней и внешней политики государства, мы уже говорили о значимости фигуры Мариньи, а также упомянули о том, какими, на наш взгляд, были причины его падения и обоснованность его обвинения. Поэтому мы уже не будем возвращаться к подведению итогов и к оценке роли Ангеррана де Мариньи в сфере управления и дипломатии.

В заключение мы еще раз обратимся к вехам эволюции его власти, к хронологии, которую необходимо учитывать, чтобы вынести справедливое суждение. Начиная с 1307–1308 гг. его влияние распространилось на все ведомства королевского отеля, а затем и на некоторые вопросы внешней политики, а именно о пожаловании доменов и различных милостей. Лишь в 1311 г. он приобрел авторитет в сфере дипломатии и господствовал в ней в 1313–1314 гг. Взяв в свои руки руководство королевскими финансами, что стало возможным, в некоторой степени, благодаря его дипломатической сноровке, Мариньи добился еще более обширных полномочий в государстве в последние годы правления Филиппа Красивого.

В конечном счете, кем же был Ангерран де Мариньи? На вопрос, поставленный нами в самом начале книги, мы можем теперь ответить с достаточной долей уверенности. Прежде всего Мариньи был скромным рыцарем, который действительно быстро возвысился как в феодальной иерархии, так и в политической реальности, но не чрезмерно, как можно было бы подумать. Подобное вознесение свидетельствует о гибкости социальной системы того времени, которую часто считали абсолютно закостеневшей.

Простой королевский советник, он сумел распространить свое влияние на большинство областей государственных дел и стать главным советником Филиппа Красивого. Так, в сфере политики Мариньи располагал гораздо большими полномочиями, чем принцы королевской крови и великие коронные чины, причем находился вне существовавших правительственных учреждений и не обладал никаким официальным званием. Как это часто случалось в истории Франции, королю служил и давал советы человек, обязанный своей властью и своим положением только одному монарху. Образование лиги феодалов стало естественным следствием такого положения вещей, и советник потерпел поражение сразу вслед за исчезновением того, кому он был всецело обязан своим возвышением.

Мариньи основывал свою деятельность исключительно на личном опыте. Мы уже говорили об отсутствий у него политических взглядов. и предвзятого мнения. Важно отметить, что в правительственной деятельности финансовые реалии всегда стояли для него на первом плане, финансовые возможности были наиглавнейшим условием.

Мариньи можно упрекнуть в том, что он проводил собственный политический курс, и принцы увидели в этом лишь то, что болезненно отражалось на их тщеславии. Это стало серьезной проблемой, когда возникла необходимость если не поставить королевские интересы на второй план, то, по крайней мере, постараться сочетать их с целями и задачами личной политики камергера. Можно даже задаться вопросом, не был бы Филипп Красивый вынужден самостоятельно положить конец блистательной карьере своего советника.