Читать книгу - "От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. - Виктор Гаврилов"

Руководство Латвии, которое еще летом 1938 года резко критиковало внешнеполитическую ориентацию Эстонии на Германию, после Мюнхена на 180 градусов изменило свое отношение к проблеме безопасности страны. По поводу гарантий министр иностранных дел Латвии В. Мунтерс заявил, что они «будут искать пути для защиты своей независимости у Германии»^[795].

В ночь с 23-го на 24 августа 1939 года был подписан Договор о ненападении между СССР и Германией и секретный протокол к договору. Согласно секретному протоколу, в сферу интересов СССР включались Финляндия, Эстония, Латвия, территории Восточной Польши (Западной Белоруссии и Украины) и Бессарабии.

Что это означало на практике? Как показали последующие события, СССР намеревался заключить с большинством из этих стран договоры о взаимопомощи с введением на их территорию ограниченных контингентов войск и защиты их границ, как своих собственных^[796].

Подписание договора между СССР и Германией произвело «ошеломляющее впечатление» на эстонское руководство, перед которым встал вопрос «трезво взглянуть на окружающие события»^[797]. Латвийское руководство в подписании договора усматривало «улучшение равновесия в Прибалтике», укрепление позиции нейтралитета Латвии^[798]. Временный поверенный СССР в Литве В. С. Семенов отмечал: «…трезвые политики сразу же поняли, что пакт укрепляет положение прибалтийских стран, так как он ликвидировал угрозу германо-советского столкновения»^[799].

1 сентября 1939 года бомбовыми ударами по административным и промышленным центрам и концентрическим наступлением двух групп армий началось германское вторжение в Польшу. 1 сентября Данциг был объявлен присоединенным к Германии.

Разгром Польши поставил Литву перед крайне опасной перспективой. Литва строго придерживалась нейтралитета, «несмотря на наличие… соблазна на получение Вильно»^[800]. Позиция Литвы была мотивирована тем, что если бы ее войска были введены в Вильно, то это значило взять город «из рук немцев, а потом можно поплатиться всей Литвой. Другое дело… из рук Советского Союза можно было бы брать, не боясь ничего»^[801].

Несмотря на договор с СССР, Германия продолжала осуществлять свой экспансионистский курс. К 20 сентября 1939 года был подготовлен проект договора с Литвой об обороне, по которому Литва должна была «отдать себя под опеку Германского рейха», а согласно военному соглашению «численность, дислокация и вооружения литовской армии должны быть регулярно устанавливаемы при полном согласии Верховного командования вермахта»^[802]. Эстонию и Латвию так же, как и Литву, ожидала перспектива территорий «немецкого расселения», которые планировалось присоединить к «коренным землям Германии», а «расово-неполноценные группы населения переместить за пределы Прибалтики»^[803].

25 сентября Гитлер подписал директиву № 4 о сосредоточении войск вермахта в Восточной Пруссии в готовности вступить в пределы Литвы^[804]. Присутствие боеготовых немецких войск на литовской территории представляло опасность для группировки войск Красной армии в Западной Белоруссии, так как давало вермахту возможность в случае эскалации возможного военного противостояния нанести фланговый удар с севера по советским войскам, а с юга – осуществить беспрепятственный проход на территории Латвии и Эстонии. Чтобы остановить такое развитие событий, требовались решительные и срочные меры, учитывая готовность эстонского руководства к военному сотрудничеству с Германией. И они были приняты.

В предвидении начала войны в Европе советское руководство начало создавать группировку войск на границах Эстонии и Латвии. В военных округах были развернуты: в Ленинградском – 8-я армия, в Калининском – 7-я армия, которая с 15 сентября передавалась в оперативное подчинение ЛВО. 26 сентября штабом ЛВО была получена директива НКО № 043/оп, требовавшая «немедленно приступить к сосредоточению сил на эстонско-латвийской границе и закончить таковое 29 сентября». Нарком обороны предупреждал, что «о времени перехода в наступление будет дана особая директива»^[805].

Но спланированная операция не была осуществлена. 25 сентября Сталин и Молотов вызвали посла Германии в СССР Шуленбурга в Кремль и предложили земли, расположенные восточнее демаркационной линии, вплоть до Буга (Люблинское и часть Варшавского воеводства) отнести к немецкой сфере влияния. Немецкой стороне было предложено отказаться от претензий на Виленскую область Литвы^[806]. Германское правительство, заинтересованное в то время в сохранении достигнутых отношений с СССР, согласилось, и обмен был зафиксирован в секретном дополнительном протоколе к германо-советскому Договору о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года^[807].

Разгром Польши и появление общей границы с Германией поставили перед Москвой задачу более прочного обеспечения положения прибалтийских государств и тем самым укрепления собственной безопасности. Для этого советское правительство предложило своим соседям заключить договоры о взаимопомощи. Такие договоры были подписаны с Эстонией 28 сентября^[808] и Латвией 5 октября^[809]. 10 октября 1939 года был подписан договор с Литвой, согласно которому Вильно и Виленская область передавались Советским Союзом Литовской Республике^[810].

Переговоры проходили сложно, но ситуация требовала принятия незамедлительных мер. Иллюстрацией намерений СССР служит заявление Молотова министру иностранных дел Эстонии К. Сельтеру от 24 сентября: «Договор с Германией имеет определенный срок действия, – сказал он. – Так что ни мы, ни Германия не сложили оружия»^[811], поэтому «Советскому Союзу требуется расширение системы своей безопасности, для чего ему необходим выход в Балтийское море»^[812].