Читать книгу - "На златом престоле - Олег Яковлев"

За пятьдесят гривен серебра Ярослав выкупил у Святополка пленного хана Башкорда. Половца поместили в одну из узких теремных башен княжеского дворца и приставили к нему крепкую охрану из оборуженных копьями гридней. Хана хорошо кормили с княжого стола, иногда выпускали в сопровождении стражей подышать свежим воздухом на гульбище, но следили за ним крепко. Всюду, куда ни бросал взгляд хмурый Башкорд, видел он острые наконечники копий и кольчатые доспехи. Прошла седмица, месяц. Казалось, позабыли все о знатном пленнике, занятые своими каждодневными делами.

Но вот единожды в камору, где заключён был Башкорд, пришёл сам князь Ярослав. Пришёл в обычной домашней сорочке с узорчатой прошвой по вороту, рукавам и подолу, в штанах посконных, в постолах. Будто и не князь вовсе, и не к пленному хану явился, а к одному из домочадцев своих.

— Здрав будь, хан, — сказал он по-русски и затем повторил приветствие на половецком наречии.

— Не трудись, князь, говори на русской мови, — усмехнулся в ответ Башкорд. — Она мне хорошо известна.

— Пусть так. — Ярослав кивнул. — Вот, дошли и до тебя ноги мои. Извини, ранее недосуг было.

Князь устроился на лавке напротив пленника, жестом руки приказал гридню с копьём выйти за дверь и продолжил разговор:

— Всё вот думаю и никак решить не могу, что с тобой делать? Может, потолкуем вместе с тобой, да и определим, как тебе теперь быть.

— О чём говорить нам? — Башкорд пожал плечами. — Ты — мой враг. Ты оказался сильнее. Твои люди взяли меня в полон. Иссекли мою орду. Взяли моих рабов. Угнали моих коней и верблюдов. Делай со мной, что хочешь. Хочешь — убей. Хочешь — отпусти, я заплачу тебе большой выкуп. Намного больше пятидесяти гривен.

— Ошибаешься, хан. Нам есть о чём потолковать. Оба мы — владетели больших земель. Я — князь Галицкой земли, ты — глава побужских орд, главный в Кодымской степи. От устья Дуная и до Днепра простираются твои владения. И вот жили мы до поры до времени, друг друга не тревожа. Ходили через твои земли караваны галицких купцов, пригоняли на торг в мои города твои люди добрых коней, вскормленных на сочных степных травах. Но вот явился к тебе один недобрый человек и разрушил мир. Звали его Иван Берладник. Так ведь? — спросил Ярослав, строго глядя на хана.

Башкорд ответил не сразу. Погладил перстами узкую бородку, сощурился, качнул головой. Сказал, наконец:

— Да, было так. Но были у меня и твои люди. Избигнев и Або, угорец. Я отказался им выдать князя Ивана. Иван был моим гостем. Особа гостя неприкосновенна. Это у вас его могут отравить, убить, ослепить. У нас, у кипчаков, другие обычаи. И твои люди ночью напали на мой стан. Была сеча, и мы прогнали твоих людей в степь, как прогоняют ядовитых собак! И не стало между нами мира, князь.

С гордым презрением смотрел хан на Осмомысла.

— Что было, то было, — как-то просто, буднично прозвучали ответные слова Ярослава. — Да, Избигнев погорячился. Но ведь и без той сшибки ты бы пришёл в Подолию, подверг бы разорению городки и сёла на Днестре. Сначала ты посылал к Ивану Турундая, а нынче сам пришёл со всей ордой. И я знаю, почему ты пришёл. Князь Изяслав — ты за него, за шурина своего решил отомстить, за неудачу его и свою под Белгородом прошлой зимой. Мой тебе совет: брось с ним союзиться. Этот князь погубит и себя, и друзей, и союзников своих. У него одно на уме — власть вышняя. Всю Русь хочет под себя сгрести. Для него великий стол, что вода для путника, страждущего от жажды в степи.