Читать книгу - "Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917—1940 - Михаил Мельтюхов"

Пока велись все эти дипломатические переговоры, войска Южного фронта завершали последние приготовления к операции. Не зная, каким будет ответ из Бухареста, Шапошников в 16.00 27 июня позвонил по ВЧ Жукову и передал ему следующее указание: «С утра 28.6.40 быть готовым к действиям. Действия могут быть с выстрелом или без выстрела. Приказание о действиях и характере их дополнительно.

Жуков: Отдаю приказ о занятии исходного положения. Как быть относительно разъяснения красноармейцам?

Шапошников: С разъяснением подождать. Решение, очевидно, последует до 24 часов.

Жуков: Разрешите привести средства ПВО в боевую готовность.

Шапошников: Привести средства ПВО в боевую готовность можно»^[961].

Соответственно, командование Южного фронта отдало своим войскам директиву № А00148, которая требовала «с вечера с 27.6 занять исходное положение и быть готовым к действиям с 3.00 28.6.40.

О характере действий будет особое приказание.

Устанавливается два варианта действия:

1. По плану и приказу, который уже вручен Вам;

2. Второй вариант — без боя.

Приказ на второй вариант высылается дополнительно. Разъяснительные работы проводить только по особому указанию»^[962].

В 17.30 информация «о возможном начале с утра 28.6.40 с выстрелом или без выстрела» была передана из Генштаба по телефону адмиралу Галлеру. В 21.10–21.20 27 июня Шапошников заходил в кабинет Сталина, но поскольку румынского ответа еще не поступило, ему было приказано ждать дальнейших указаний. Соответственно, в 22.00 начальник Генштаба еще раз позвонил в Проскуров и вновь предупредил Жукова, чтобы «без особого приказания не было бы ни одного выстрела. Ждите особых указаний». В 22.30 в Главный морской штаб было сообщено, что «можно сегодня быть спокойным, а Галлер сообщил, что если что будет, то его нужно предупредить заранее, так как ему нужно время». В 23.00, когда Молотов беседовал с Давидеску, в Генштаб позвонил из Гросулово генерал-полковник Д.А. Локтионов и сообщил, что «все готово и все ждем. Не будет ли указаний?» На это Шапошников довольно сухо ответил: «Ничего не знаю. Ожидать приказа и предупредить всех, чтобы без приказа не было сделано ни одного шага»^[963].

В 6.30 28 июня в Москву поступила сводка штаба 9-й армии, согласно которой «в течение ночи 27–28 июня войска 9 А заняли исходное положение. Ведется подготовка к переправам и оборудование О[гневых] П[озиций] и Командных] П[унктов].

а) 71 ОУБ 4 тбр, перейдя в подчинение 37 ск, занял исходное положение в районе Ташлык.

б) в 176 сд десантные группы 404 и 389 сп выдвинулись к излучине реки Днестр.

в) стрелково-пулеметный полк 55 ск сосредоточен в Ясски»^[964].

В 9.05 в Генштаб поступило донесение штаба Южного фронта:

«1. Войска Южного фронта развернулись, заняли исходное положение согласно директивы фронта № 00145 и находятся в готовности выполнить приказ Народного Комиссара.

2. Фронтовые резервы — 8,86 и 100 сд заканчивают сосредоточение, 17 сд продолжает сосредоточение — в районах согласно сводке № 34.

3. Сильные дожди, прошедшие 27 июня в районах 12 и 5 армий, испортили грунтовые дороги, которые местами трудно проходимые.

4. На рассвете 28.6 два взвода 497 сп 135 сд в районе Каниловка на 3 км юго-западнее Старая Ушица переправились на южный берег реки Днестр. После перестрелки с обеих сторон взводы возвратились на северный берег реки Днестр, имея 2 раненых красноармейцев. Производится срочное расследование. Подробности особым донесением»^[965].

В результате выяснилось, что «на участке 5-й армии командир батальона 497-го сп капитан Балашев в 3.50 под прикрытием до 11 станковых пулеметов из района дер. Каниловка выбросил на румынскую территорию десант на 3-х лодках в составе 57 человек. Десант переправился на румынскую территорию и захватил высоту у дер. Молодова, до 1 км углубившись на румынскую территорию. Румыны разбежались, оставив 2 винтовки, маузер и до 1000 патрон. Командующий полком полковник Шуков, как только узнал об этом, послал командира роты и вернул десант обратно. В 6 часов последняя лодка вернулась на нашу территорию. В результате перестрелки с нашей стороны имеется два легкораненых. Расследование показало, что командир батальона капитан Балашов знал, что без приказа он не может дать ни одного выстрела. В то же время ему было известно, что срок готовности установлен в 3 часа. Как раз к этому времени он потерял связь с полком и, боясь опоздать, по своей инициативе начал переправу через Днестр»^[966].

Поскольку ответ Румынии ожидался к 12.00 28 июня, войска Южного фронта продолжали находиться в районах сосредоточения, ожидая приказа. Первыми об изменении политической ситуации узнали пограничники. В 10.00 заместитель начальника пограничных войск НКВД УССР генерал-майор В.А. Хоменко доложил в Москву о том, что «румыны получили приказ немедленно без выстрела организованным порядком отойти из Буковины и Бессарабии». Поскольку румынская охрана стала сниматься, Хоменко предлагал срочно взять под охрану мосты и другие сооружения на Днестре^[967]. Однако было решено не торопить события.

Лишь после получения в 11 часов ответа румынского правительства советские войска получили новую задачу — без боя занять Бессарабию и Северную Буковину. Соответственно, командование Южного фронта отдало войскам директиву № А00149:

«1. Правительство Румынии согласилось добровольно оставить Буковину и Бессарабию и отвести румынские войска за р. Прут.

2. Задача войск Южного фронта — быстрым выдвижением к р. Прут закрепить за СССР территорию Буковины и Бессарабии.

3. Командующему 12 армии выбросить в первом эшелоне подвижные части с задачей: а) 4 кк с 24 тбр БТ занять район Серет [Сирет], Герца, Черновицы и закрепиться на линии Серет, Герца. Вслед за 4 кк 60 и 131 стр. дивизиям выйти: 131 сд — в Черновицы и 60 сд на рубеж Серет, Герца и сменить части 4 кк, сменя основные силы, штадив 60 в районе Терешени [Тарашаны]. 4 кк по смене его 60 сд сосредоточиться в районе Сторожинец.