Читать книгу - "Шаляпин - Виталий Дмитриевский"

«…я сидел один в полутемной комнате, погруженный в какую-то книгу, и не слышал звонка в передней. И вдруг, подняв глаза, увидел на пороге громаднейшую фигуру в распахнутой шубе и высокой бобровой шапке. Это был Шаляпин. Я видел его лицо до сих пор только на страницах иллюстрированных журналов. Он заполнял собой все пространство распахнутых дверей, а за ним где-то в полумраке белела пелеринка смущенной горничной.

— Алексей дома? — прогудел его хрипловатый с мороза голос. Не ожидая ответа, он подошел ко мне, бесцеремонно заглянул в лежавшую передо мной книгу. Рассеянный взгляд его скользнул по светлым пуговицам моей студенческой тужурки.

— Филолог? Энтузиаст? По вихрам вижу!

Я не нашелся, что сказать, да и он не стал бы меня слушать. Величественным медленным шагом Шаляпин направился через всю обширную комнату к двери библиотеки. Так ходят по сцене знатные бояре…»

Шаляпин дружил с петроградскими художниками, был желанным гостем на репинских «средах» в Куоккале, на «четвергах» И. И. Бродского. В его квартире на Широкой улице певец встречался с А. И. Куприным, В. В. Маяковским, Ю. М. Юрьевым, Н. Н. Ходотовым, И. Я. Гинцбургом…

На художественной выставке Шаляпин встретил И. Е. Репина и обещал приехать к нему в Куоккалу — «попозировать».

Стасов и Репин в переписке часто сообщали друг другу об успехах молодого певца, внимательно следили за его творчеством. В «Пенатах» в одной из комнат стоял бюст Шаляпина работы П. П. Трубецкого. Шаляпин интересовал Репина и как удивительно своеобразный, духовно богатый талантливый человек, и как редкостная художественная модель. Художник восхищался Досифеем, Борисом Годуновым, Олоферном. «Не так давно в Олоферне я слышал и видел Шаляпина, — рассказывал Репин в одном из писем 1909 года, — как он лежал на софе! Архивосточный деспот, завоеватель в дурном настроении. Предстоящие цепенеют со всеми одалисками. Цепенеет весь театр, так глубоко и убийственно могуча хандра великого владыки».

В феврале 1913 года Шаляпин из Берлина пишет Горькому, как сильно огорчен нападками на Репина в диспуте в Обществе художников-модернистов «Бубновый валет»: «Жалко Илью Ефимова. Хотел послать ему телеграмму, да — по русскому разгильдяйству — не знаю адреса. Впрочем, приехав в Питер, пойду к нему сам». В октябре того же года состоялось чествование Репина. В гостинице «Княжий двор» собралось много почитателей его таланта, здесь были И. А. Бунин, К. И. Чуковский, артисты, писатели, художники. Потом в ресторане «Прага» состоялся банкет. Шаляпин приехал прямо из театра после утреннего спектакля «Борис Годунов». Он провозгласил здоровье присутствующих и поднял тост за Репина — «папашу художников».

К. И. Чуковский рассказывал: на обратном пути из Москвы в Петербург Репин ни единым словом не упомянул о своих триумфах и все время говорил о том, как великолепен Шаляпин. «Говорил немногословно и вдумчиво, перемежая свои восклицания долгими паузами:

— Откуда у него эти гордые жесты?.. И такая осанка? И поступь? Вельможа екатерининских времен… да! А ведь пролетарий, казанский сапожник… Кто бы мог подумать? Чудеса!

И, достав из кармана альбомчик, начал тут же набрасывать шаляпинский портрет».

Общение с Репиным — огромная радость для Шаляпина. Те, кто видел их вместе, обычно не могли сдержать улыбки: слишком велик был контраст огромного, очень артистичного во всем, слегка барственного Шаляпина и тихого, маленького, незаметного Репина.

На выставке в Москве, посвященной годовщине со дня смерти В. А. Серова, Шаляпин и Репин много беседовали и договорились встретиться в Куоккале. После «Хованщины» перед отъездом из Москвы Репин написал Шаляпину: «Неизреченно дорогой и бесконечно обожаемый Федор Иванович! Спасибо, спасибо, спасибо! Я полон восторга и восхищения до небес Досифеем. <…> А что всплывает над всем у меня, что для меня упоительнее всего, так это брошенная, оброненная Вами мне щедро и братски — надежда, что Вы ко мне приедете, ко мне в Куоккалу и даже попозируете!! Жду и буду ожидать всякий час…»

Желанная обоим встреча состоялась, однако, только в 1914 году.