Читать книгу - "«Ермак» во льдах - Степан Макаров"

Директором Николаевской главной физической обсерватории^[116] получено из Тромсё помеченное 19-ым июня письмо от вице-адмирала С. О. Макарова, который только что отправился в полярное плавание на «Ермаке». Адмирал обещает с каждым встречным судном посылать весть о себе. «Третьего дня, – говорит С. О. Макаров в этом письме, – я прибыл в Тромсё и застал «Ермака» по его возвращении со Шпицбергена, где он оказался полезным; академик Чернышев по-видимому остался всем довольным. «Ермак» находится в полной исправности, весь экипаж здоров, льды нынешний год слабы, и, по-видимому, все обещает добрый успех.

Я ухожу из Тромсё к Нордкапу, откуда возьму курс на полуостров Адмиралтейства на Новой Земле. Этим курсом я дойду до северной границы Гольфстрима и затем пойду вдоль этой границы зигзагами так, чтобы очертить ее положение. Гольфстрим, вероятно, имеет не вертикальную границу, а наклонную, теплая вода идет внизу далее, чем вверху. Мы это изучим. На полуострове Адмиралтейства ледокол оставит первые известия о нашем плавании.

Это будет шест с надписью на доске «Ермак», а внизу будет депо провизии и ящик с письмом. Потом, идя вдоль Новой Земли, я намерен оставить депо провизии и письмо на мысе Ледяном, на северной оконечности Новой Земли. Если опись берегов от полуострова Адмиралтейства до северной оконечности не потребует много времени и угля и, кроме того, состояние льда позволит, то я думаю обогнуть Новую Землю и описать ее до Маточкина Шара, где оставлю письмо у мыса Выходного.

Успех съемки будет много зависеть от льдов и туманов, а потому, если работа замедлится, то от северо-восточной оконечности Новой Земли я пойду прямо к порту Диксон. Этот путь тоже интересен, как потому что надо его исследовать, чтобы решить, возможно ли там ходить, так и потому, что глубоководные исследования на этой линии дадут материал для правильного суждения о Карском море. В порту Диксон я поищу сведений об экспедиции барона Толля и оставлю письмо и депо провизии. Отсюда я полагаю пройти к острову Уединения, где также оставлю письмо и депо. Далее думаю пробиться на север и посмотреть, каковы льды.

В счастливом случае можно пройти по северную сторону островов Франца-Иосифа и податься к северу, насколько позволят состояние льда, запас угля и время. Хочу осмотреть ту землю, которую мы видели, и Землю Джиллиса. Если все пройдет не столь успешно и лед окажется тяжел, то от острова Уединения я пойду по южную сторону Земли Франца-Иосифа, и тогда намерен на мысе Флора оставить письмо и депо провизии. Если удастся подойти к Земле Франца-Иосифа с севера, то полагаю оставить письмо и депо на месте зимовки герцога Абруццкого. Если мы выберемся из северных льдов рано и останется довольно угля, то можно бы было попробовать от Шпицбергена пойти на запад, чтобы изучить глубину Гренландского течения и профиль дна в этом месте.

Исполнить всю эту программу в те 2–3 месяца, которые мы имеем в нашем распоряжении, совершенно невозможно и, разумеется, придется кое-что выпустить: я только даю перечень всего мыслимого; мы сделаем то, что возможно. Повсюду, где я встречу судно, я дам письмо на Ваше имя. Здесь в настоящую минуту собирается экспедиция Болдвина – Циглера. Они берут 400 собак и 18 лошадей и, образовав станцию на берегу Земли Франца-Иосифа и одну на судне, пустятся к полюсу большой партией в 30 чел. Сам Болдвин еще не прибыл, также не прибыло его судно «Америка».

Здесь только барк «Fritjof», который вернется с Земли Франца-Иосифа домой. «Америка» пойдет в Архангельск за собаками и лошадьми. Лошади будут служить на первую часть пути, потом они пойдут на корм собакам и людям. По словам тех участников, которые здесь, Циглер не пожалел никаких затрат, но объявил Болдвину, чтобы он, если не дойдет до полюса, не показывался на улицах Нью-Йорка. Они очень хвалят свои походные рационы, коробочка вмещает в себе все необходимое на 1 день. Мы пробовали, и нам не понравилось. Я получил от Нансена два очень хороших батометра и от Рихтера два бесподобных термометра. Репетировали пускание змея – действует хорошо; репетировали съемку фотографическим способом – тоже не худо.

Вообще все, благодаря богу, идет успешно. Мы имеем намерение бросать бутылки каждые 50 миль. Сведения из этих бутылок будут доставляться в Главное гидрографическое управление.

Телеграмма С. О. Макарова С. Ю. Витте от 20 августа 1901 г.

Северная часть Новой Земли в это лето была обложена тяжелыми, нетронутыми с зимы прибрежными льдами, которые находились весь июль в сжатии. «Ермак» потерял три недели в упорной борьбе с этими льдами, вследствие чего пришлось программу сократить.

Сделаны два рейса к Земле Франца-Иосифа и обратно, первый раз через льды, второй – по свободной воде. Собрали большой материал по ледоведению, глубоководным и магнитным исследованиям, и составлена карта Новой Земли от Сухого Носа до полуострова Адмиралтейства.

Путь на Енисей кругом Новой Земли для коммерческих пароходов считаю непрактичным.

«Ермак» выдержал чрезвычайно тяжелое испытание во льдах вполне успешно. Повреждений ни в корпусе, ни в механизмах нет. Все здоровы. Экипаж с командиром во главе работали с беспримерной энергией.

Покорнейше прошу разрешения выдать экипажу за работу минувшей зимы и этого лета награду в размере месячного жалованья.

Телеграмма А. А. Бирилева С. Ю. Витте

Телеграмма из Тромсё извещает, что «Ермак» возвратился безрезультатно: льды остались непроходимыми, а «Ермак» – негодным судном, как по замыслу, так и по исполнению, чтобы совершать полярные плавания и открыть полюс. Я позволяю себе сказать это вам, человеку, которого я глубоко почитаю и высоко ценю, ибо меня до сих пор угнетала мысль, что Вы могли думать, что акт Комиссии по возложенному Вами на меня делу был пристрастен и несправедлив. Вам требовалось знать полную правду, и я счел своим нравственным долгом, ничем не стесняясь, доложить сущность дела.

Контр-адмирал Бирилев

Распоряжение об эксплуатации ледокола «Ермак», полученное С. О. Макаровым 8 октября 1901 г.^[117]

«От М. Ф.^[118] Учреждения по части торговли и промышленности. Отдел торгового мореплавания.

Об эксплуатации ледокола «Ермак».

С высочайшего Вашего Императорского Величества соизволения, последовавшего по всеподданнейшему докладу моему в 14-й день ноября 1897 года Министерством финансов заказан был в Англии ледокол «Ермак» для поддержания навигации в зимние месяцы в портах Балтийского моря и для проводки торговых судов к устьям сибирских рек через льды Карского моря. По окончании постройки, названный ледокол, заведывание коим, с высочайшего Вашего Величества соизволения, возложено было на вице-адмирала Макарова, выполнял работы по оказанию помощи судам, испытывавшим затруднение от льдов в Рижском и Ревельском портах и отчасти содействовал продлению навигации С.-Петербургского порта.