Читать книгу - "Опричники Сталина - Алексей Тепляков"

Чувствующий своё интеллектуальное превосходство Жуков тогда же заодно разнёс за малограмотность периферийных начальников (среди руководящего состава УМВД не имели среднего образования 78 %), отдельно выделив главу Барабинского горотдела МВД Якова Борзенко за то, что тот имел убогий лексикон и изъяснялся чуть ли не междометиями: «тем не менее, по его словам, он читает лекции для интеллигенции г. Барабинска!» Что касается процветавшего в «органах» пьянства, то оно не собиралось сдавать своих позиций: так, назначенный заместителем начальника Татарского райотдела МВД по спецпоселению Самсонов «в первый же день приезда напился пьяным, пришёл в РО МВД и свалился в коридоре на глазах сотрудников РО и граждан… пробыв несколько часов в данной должности, был снят с работы»^[382].

Если в Новосибирской области чекисты, насколько известно, с целью повышения своего жизненного уровня ограничивались случаями вымогательства у ссыльных продуктов и самогона, то в соседней Томской области в 1946 г. был зафиксирован громкий коррупционный скандал, затронувший и начальника УМВД. Сначала было выяснено, что работники отдела спецпоселений за взятки помогали ссыльным евреям освобождаться и покидать Сибирь.

О моральном облике кадров, которые занимались ссылкой, можно судить по фигуре А. П. Мищенко, бывшего работника «Смерша», который в марте 1944 г. был уволен за попытку склонить к сожительству женщину-агента, находившуюся с ним на личной связи, и за халатность. Но в том же году Мищенко был утверждён начальником ОСП УНКВД-УМВД по Томской области, а в начале 1947 г. его исключили из партии за развал оперработы, преступную связь со спецпереселенцами и использование служебного положения в корыстных целях. Одновременно сам начальник УМВД по Томской области С. И. Корнильев попался на крупных финансовых махинациях, нанёсших ущерб государству в 382 тыс. рублей, за что был уволен и исключён из партии^[383]. После изгнания из «органов» Корнильев занимался тем, что продавал на базаре излишки своего очень внушительного имущества…

Со временем чекистское внимание к своим подопечным выходило за рамки привычного осведомления и репрессий. С середины 1946 г. в отчетах ОСП появляются данные о трудовом и бытовом устройстве спецпоселенцев, их обеспеченности жильем, скотом, одеждой, обувью, продуктами питания. Чекисты прекрасно понимали, что от бытового положения ссыльных зависит их политическое настроение. Поэтому руководство управления НКВД — МВД нередко выступало в роли ходатая перед областными партийными и советскими властями, требуя проявления минимального внимания и заботы по отношению к своему «контингенту».

Отдел спецпоселений занимался не только уже имевшимися ссыльными, но и посильным увеличением их числа. Сразу после принятого по инициативе Н. С. Хрущёва жестокого указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1948 г. о высылке колхозников, не вырабатывающих минимума трудодней, в отдалённые районы страны, ОСП взялся за «изъятие» из колхозов «лодырей и тунеядцев, разлагающих трудовую дисциплину». Была проведена «большая работа» по реализации указа, но в результате осуждённых самим руководством УМВД «извращений» сверхусердные работники ОСП исключили из колхозов много даже формально невиновных, в том числе больную женщину, мать восьмерых детей. А барабинские чекисты скрыли от управления МВД тот факт, что из одного колхоза исключили сразу 18 чел. Протест против крепостнической политики немедленно подавлялся: «Имеются факты, когда лодыри, тунеядцы и антисоветский элемент открыто выступают против этого указа. В Чулымском районе одна колхозница, жена высланного, пришла в сельский совет, сорвала портреты членов Политбюро ЦК партии и растоптала ногами, она арестована…»^[384]