Читать книгу - "Атаман - Валерий Поволяев"

— Никто из армии тебя не отпустит, ваше благородие. На прииски, может быть, и отпустят, но погоны снять не дадут. Время для этого еще не поспело, я так разумею. — Старик пожевал губами, словно хотел что-то ими перетереть, вздохнул, — Из армии надо бежать, вот что я скажу.

— Насадят на пулю, как это сделали с Сазоновым, и дело этим закончится. Бежать нельзя, Тимофей Гаврилович. Надо добиться демобилизации.

— Не получится, ваше благородие, помяни мое слово, — старик с сомнением покачал головой, — как только подашь рапорт, так контрразведчики возьмут на особую заметку и вместо двух глаз будут следить в шестнадцать.

Поплавки, привязанные к краю сетки, продолжали дружно приплясывать, взбивали на воде рябь — похоже, в ячее сидело уже не менее пяти рыбин, сетку можно было снимать, но старик медлил: то ли разговор прерывать не хотел, то ли считал, что снимать снасть еще рано.

— Мне сказывали, что вы близки к атаману Семенову, — осторожно проговорил Вырлан, замолчал, не решаясь продолжить фразу.

— Знаком, — поправил его старик, — но это ничего не значит. Думаю, Григорию Михайлову не всегда бывало и бывает ведомо, что творят его люди. — Лицо у деда подобралось, сделалось жестким. — Не будем об этом.

— Не будем, — согласным эхом повторил Вырлан.

Прапорщик расстался с дедом счастливый — давно не ощущал в себе такой легкости, какой-то мальчишеской беззаботности, как в эти минуты, старик на прощание улыбнулся ему ободряюще и ухватился руками за тугой, вырывающийся из пальцев край сетки, Вырлан сделал движение, чтобы помочь, но старик отстранил прапорщика:

— Я сам!

...Неожиданно прапорщик выгнулся рыбой на кровати, засипел раздосадованно. Вырлан не удержался, выругался, в ответ услышал испуганный вскрик, пробившийся к нему из-за непрочной оболочки сна, и открыл глаза.

Его теребил за плечо молоденький пухлогубый казак из последнего пополнения:

— Ваше благородие!

Вырлан сел на топчане, покрутил головой.

— Там это... — потрясенно проговорил казак и потыкал рукою в сторону двери. — Там это...

Прапорщик быстро натянул брюки, сапоги и выбежал на улицу.

Сотников лежал в трех метрах от порога, скорчившийся, похожий на большую улитку, пытавшуюся в последнем, предсмертном движении сбросить с себя панцирь. Укушенная рука вспухла и почернела, пальцы сделались толстыми, будто скоропортящиеся вареные колбаски из мясного магазина господина Елисеева, которые в детстве любил Вырлан, глаза закатились, обнажив красные кровянистые белки. Вырлан прижал пальцы к шее казака, там, где вспучилась яремная жила — не проклюнется ли пульс? Кожа под пальцами была холодной, неживой. Все поняв, прапорщик удрученно произнес:

— Ах, Сотников!

Наверное, дед Тимофей Гаврилович прав, когда говорит, что во всех бедах виновато золото, это оно берет страшную плату.

,.. Информация о золотодобытчиках поступала к атаману Семенову под грифом «Секретно», что и сообщения Писарева, но если писаревские сообщения Таскин не держал под своим контролем, то информацию о золоте старался держать. Безмятежным майским утром он пришел в кабинет к атаману.

— У деда на золоте погибают люди, — сказал он.

— Ну и что?

— Да так, ничего...

— Считаешь, нет ли в этом чего-нибудь такого? — Атаман сложил пальцы бокалом, повертел ими в воздухе. — Происков красных либо коминтерновцев, а? Да и свои братья однополчане по белой гвардии могли насолить... Правда?

— Насчет своих пока исключено.

— Нет, значит? Ну, а раз нет, то пусть все остается так, как есть, — успокоенно произнес атаман. — Людей у нас достаточно. Люди и патроны для того и существуют, чтобы их жечь в бою. Кто там у деда на офицеров сидит?

— Прапорщик, горный инженер с дипломом.

— Человек проверенный?

— Контрразведка проверяла, замечаний особых нет... Так, кое-что по мелочи.

— По мелочи — не в счет, — великодушно произнес атаман. — Главное — как работает?

— Работает хорошо.

— Раз так, то контрразведка пусть не придирается. Вот когда будет работать плохо, тогда — пше прашем, Панове! Коли этот прапорщик потребует еще людей — дать! Людей ради достижения крупной цели жалеть не следует.

Оставшись один, Семенов достал из стола красную кожаную папку, в которой держал все сведения о движении золота — сколько где взято, на что потрачено, какие пополнения следует ожидать, что поступило из тайги, с рек, сколько еще предстоит истратить. Атаман подсчитал, крякнул от досады и поскреб пальцами затылок — потратить предстояло еще столько, что в глазах невольно делалось темно.