Читать книгу - "Антология шпионажа - Анатолий Вилинович"

В последнее десятилетие XIX в. в тайную войну на Востоке, в которой ранее участвовали главные европейские державы и США, включается быстро усилившаяся Япония.

Готовясь к борьбе против своих возможных противников, а такими считались прежде всего Китай и Россия, японские правящие круги обратили особое внимание на развитие разведывательной службы. Внутри страны система тайного полицейского шпионажа практиковалась в Японии еще в средние века и притом в размерах, совершенно немыслимых для стран Европы.

Япония к концу 80-х гг. XIX в. имела за собой уже два десятилетия после революции Мейдзи, произошедшей в 1868 г. и положившей начало вступлению на путь создания собственной промышленности и перестройки по образцу передовых буржуазных стран Европы.

Приступив к широкому развертыванию разведки, японцы послали специальную миссию для получения советов у Штибера, точно так же, как в качестве военных инструкторов они взяли офицеров прусской армии, считавшейся непревзойденной после ее успехов в войне 1870–1871 гг. Подбирая кадры для разведывательной сети, японские власти играли на чувстве патриотизма.

Интересной особенностью японского шпионажа в конце XIX – в начале XX вв. было то обстоятельство, что им занимались не только государственные органы – военное и морское ведомства, – но также частные «патриотические общества», основанные и финансируемые богатыми помещиками и буржуа. Особо большую роль среди них играло «Общество черного океана», созданное в конце 80-х гг. Именно агенты этого общества и селились в виде мелочных торговцев, парикмахеров, ремесленников, слуг в Северном Китае, Корее, Маньчжурии, в районах, занятых войсками царской России, в селениях и городах, где строились укрепленные пункты или располагались воинские части. Резиденты – офицеры японского генерального штаба – часто выступали в роли содержателей публичных домов, опие-курилен, под личиной фотографов, лавочников, нередко приказчиков, поваров, кочегаров и официантов на пароходах. Резиденты являлись руководителями небольших шпионских групп, участниками которых были китайцы и корейцы – их вербовали из числа бедняков, готовых на трудную и опасную работу за грошовое вознаграждение. Японская разведка поощряла инициативу и самостоятельность в действиях своих резидентов, которые образовывали как бы становой хребет всей организации. Резидентам полностью подчинялись нанятые ими агенты.

Широко были использованы японцами беспечность, некомпетентность да и просто продажность ряда царских офицеров. Когда в январе 1904 г. Япония без объявления войны напала на русскую эскадру в Порт-Артуре, вся арена будущих военных действий была покрыта японцами густой разведывательной сетью. Всюду, куда вступали японские войска, они находили своих людей, знакомых с местностью и местными условиями. Но еще большее значение имели разведывательные группы, остававшиеся позади линии русских войск.

Это были ячейки, состоящие, как правило, из китайцев. Каждый постоянный шпион обслуживался тремя или четырьмя курьерами, через которых он регулярно посылал сведения японскому командованию. Курьерами были бродячие торговцы и кули, неграмотные и часто не понимавшие смысла того, что они делают. Очень трудно было выявить этих курьеров среди тех бесчисленных толп носильщиков, погонщиков скота, нищих и просто бродяг, которыми были заполнены города и дороги Маньчжурии.

Для доставки донесений применялось множество уловок и ухищрений. Донесения помещали в подошвы, в складки одежды, вплетали в косы китайцев, вставляли в золотые зубы, прятали в телегах, груженных домашней утварью.

Царское правительство пыталось еще с середины XIX в. насаждать в Японии православие, надеясь таким путем создать себе опору. Японские власти не только не препятствовали, а напротив, всячески поощряли деятельность русской православной миссии. Ларчик открывался просто: немалое число из обращенных оказалось японскими шпионами, решившими таким образом изучить русский язык и завязать связи с Россией. Даже русско-японский разговорник, изданный с православной миссией, был насыщен чисто шпионскими вопросами: где находятся русские войска, какова их численность, есть ли кавалерия. Это было настоящее пособие для шпионов. Напротив, выпущенные в России, не без участия японской разведки, японо-русские словари давали неправильный перевод многих понятий, имевших отношение к военному делу.

Особый размах приобрел японский шпионаж в Порт-Артуре, когда он был осажден японской армией.

Фактически японскими агентами стали начальник укрепленного Порт-Артурского района генерал Стессель, его помощник генерал-лейтенант Фок и другие высокопоставленные царские чиновники. Они всячески саботировали оборону крепости Порт-Артур, осажденной японцами, запрещали посылать подкрепления сражавшимся частям, подставляли солдат под огонь японской артиллерии. Стессель и Фок сознательно разжигали рознь между сухопутными частями и флотом, откровенно предрекали неизбежность сдачи крепости японцам, которую они, в конечном счете, и осуществили. Именно их предательство не дало возможности тысячам солдат и матросов, а также таким талантливым и честным военачальникам, как адмирал Макаров и генерал Кондратенко, отстоять Порт-Артур, который они с беспримерным героизмом защищали от врага.

Однако японский шпионаж не ограничивался пределами Дальнего Востока. Японские разведчики активно действовали и в Европейской России. Так, например, японский морской офицер Ясуносуке Ямомото долго служил поваром в Одессе, собирая сведения о русской черноморской эскадре. Японский военный атташе во Франции, России и других странах полковник Акаши вступал в соглашение с польскими буржуазными националистами, пытался найти агентов среди националистических деятелей в Казани, на Кавказе и в Средней Азии, а также вел переговоры с руководителем «Боевой организации» партии эсеров Азефом и пресловутым попом Гапоном, которые, впрочем, одновременно состояли на службе у царской охранки.

В сентябре 1904 г. в Петербурге были арестованы японцы – мелкие служащие одной русской пароходной компании – Кензо Камакура и Сейко Акиоши. Оба японца приняли православие, а один из них, Камакура, в день ареста предполагал обвенчаться со своей русской невестой. Лишь после ареста выяснилось, что под маской служащих скрывались японские морские офицеры, собиравшие информацию о русском Балтийском флоте.

Как известно, балтийская эскадра под командованием адмирала Рождественского была во время войны направлена царским правительством на Дальний Восток для сражения с японским флотом. Это была преступная авантюра самодержавия, пытавшегося как-то выпутаться из затруднений после того, как выяснилась полная неподготовленность царской России к войне на Дальнем Востоке. Русские моряки были посланы на верную смерть. Большую роль в гибели эскадры адмирала Рождественского сыграла японская секретная служба. На протяжении всего многотысячекилометрового пути из Кронштадта на Дальний Восток повсюду от северных берегов Дании до Южно-Китайского моря, за эскадрой внимательно следили японские агенты, регулярно сообщавшие в Токио все нужные сведения.

Успехи японской разведки, прежде всего, объяснялись беспечностью и бездарностью царских властей. Однако, затратив только в самые годы войны на разведку громадную сумму в 120 млн золотых иен, действуя в исключительно благоприятных условиях, японские шпионы тем не менее потерпели и ряд серьезных провалов. Так, в первые месяцы войны японцы постоянно вдвое преувеличивали численность русских войск, находившихся на Дальнем Востоке. Это помешало японской армии эффективно использовать свое преимущество в силах и сковывало темпы ее наступления.