Читать книгу - "Жюль Верн - Геннадий Прашкевич"

«Золото! Метеор состоял из золота!

Первое, что ощутили все, было недоверие.

Одни утверждали, что здесь ошибка, которая не замедлит разъясниться. Другие считали, что здесь какая-то грандиозная мистификация, пущенная в ход гениальными шутниками. Если дело обстоит именно так, то Парижская обсерватория поспешит опровергнуть ложно приписываемую ей статью. Но скажем сразу — такого опровержения не последовало. Даже напротив: астрономы всех стран, поспешив проверить произведенные опыты, в один голос подтверждали заключение своих французских коллег. Поэтому не оставалось ничего другого, как принять это фантастическое явление за проверенный и неопровержимый факт.

И вот тогда поднялся вихрь безумия.

В дни солнечных затмений оптические стекла, как известно, расходятся в огромном количестве. Пусть же читатель представит себе, сколько биноклей, телескопов и подзорных труб было продано в связи с таким потрясающим событием. Ни одна владетельная особа, ни одна знаменитая певица или балерина не становились предметом такого пристального внимания и на них не было направлено столько биноклей, как на чудесный болид, который в своем бесстрастном великолепии продолжал нестись в беспредельном пространстве…»

Понятно, что претендовать на такое невероятное богатство, рушащееся с небес, может только та страна, на территорию которой упадет болид.

И тут появляется гениальный изобретатель Зефирен Ксирдаль.

О таких принято говорить: ну и тип! «От плеч, изогнутых, как свод погреба, свешивались длинные, чуть не в километр руки, с непомерно большими, волосатыми и очень проворными кистями, явно указывавшими на то, что владелец их только через крайне неопределенные промежутки времени дает им возможность соприкоснуться с мылом…»

Но Ксирдалю и не нужно мыло. Он целиком занят своими изобретениями.

Похоже, в романе Зефирен Ксирдаль появился исключительно волею Мишеля, готовившего роман отца к печати. По крайней мере, некоторые исследователи считают, что к поздним романам знаменитого писателя Мишель очень активно приложил свою руку. Сам стиль диалогов наводит на размышления.

«Искоса взглянув на лицо служанки Мите, производившее впечатление бомбы с горящим фитилем, которая вот-вот взорвется, мистер Дин Форсайт, стремясь укрыться от последствий такого взрыва, поспешно стал отступать к дверям. Раньше, однако, чем он успел взяться за дверную ручку, служанка преградила ему путь.

Глядя в упор на своего хозяина, она произнесла:

— Мне нужно с вами поговорить!

— Поговорить со мной, Мите? Мне сейчас некогда…

— Мне тоже некогда, — заявила Мите. — У меня посуда стоит немытая, так что и ваши подзорные трубы могут подождать, как ждут мои тарелки…

— А Омикрон? Слышите? Он, кажется, сейчас зовет меня…

— Ваш Ами-Крон… Тоже мне, важная птица!.. Этот Ами-Крон еще меня узнает, попомните мое слово!.. "Настанет еще твой час!" Так и передайте ему.

— Обязательно передам, Мите. Только мой болид…

— Болит… — раздраженно повторила Мите. — Не знаю, что это за штука, которая так называется. Но как бы вы ее тут ни расписывали, это такая болячка, из-за которой у вас в последнее время сердце в груди превратилось в камень.

— Болид, Мите, — терпеливо начал объяснять мистер Дин Форсайт, — это метеор…

— Ах вот как! — вскричала Мите. — Значит, это и есть ваш знаменитый ми-ти-вор! Ничего, он подождет тоже, как и Ами-Крон…

— Только этого не хватало! — вспылил мистер Форсайт.

— А кроме того, — неумолимо продолжала Мите, — небо сейчас полно туч, вот-вот польет дождь, так что даже вам не время любоваться луной…»