Читать книгу - "Киевский особый... - Руслан Иринархов"

Таким образом, в Генеральный штаб Красной Армии поступил бодрый и обнадеживающий доклад командования Юго-Западного фронта об обстановке. Такие же доклады поступили и от командования других западных фронтов. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков вспоминал: «К исходу 22 июня, несмотря на предпринятые энергичные меры, Генштаб так и не смог получить от штабов фронтов, армий и ВВС точных данных о наших войсках и о противнике. Сведения о глубине проникновения противника на нашу территорию довольно противоречивые. Отсутствуют точные данные о потерях в авиации и наземных войсках. Известно лишь, что авиация Западного фронта понесла очень большие потери… По данным авиационной разведки, бои идут в районах наших укрепленных рубежей и частично в 15–20 километрах в глубине нашей территории. Попытка штабов фронтов связаться непосредственно с войсками успеха не имела, так как с большинством армий и отдельных корпусов не было ни проводной, ни радиосвязи»[244].

Несмотря на эти обстоятельства, не зная в действительности сложившуюся обстановку на фронтах, Генеральный штаб направляет в войска директиву № 3, требующую немедленного перехода в наступление и разгрома вторгшегося на территорию страны противника.

Приказ Народного Комиссара Обороны

Военным Советам Северо-Западного, Западного, Юго-Западного и Южного фронтов

№ 3

22 июня 1941 г. 22.07.

1. Противник, нанося главные удары из сувалкского выступа на Алитус и из района Замостье на фронте Владимир-Волынский, Радзехов, вспомогательные удары в направлениях Тильзит, Шяуляй и Седлец, Волковыск в течение 22 июня, понеся большие потери, достиг небольших успехов на указанных направлениях.

На остальных участках госграницы с Германией и на всей госгранице с Румынией атаки противника отбиты с большими для него потерями.

2. Ближайшей задачей войск на 23–24 июня ставлю:

а) концентрическими сосредоточенными ударами войск Северо-Западного и Западного фронтов окружить и уничтожить сувалкскую группировку противника и к исходу 24 июня овладеть районом Сувалки;

б) прочно удерживая государственную границу с Венгрией, мощными концентрическими ударами механизированных корпусов, всей авиации Юго-Западного фронта и других войск 5-й и 6-й армий окружить и уничтожить группировку противника, наступающую на фронте Владимир-Волынский, Крыстынополь, к исходу 24 июня овладеть районом Люблин.

Народный комиссар Обороны Союза СССР

Маршал Советского Союза Тимошенко

Член Главного Военного совета Маленков

Начальник Генерального штаба Красной Армии

генерал армии Жуков[245].

Для поддержки с воздуха намечавшегося удара по противнику в состав Юго-Западного фронта передавалась 18-я дальнебомбардировочная дивизия. Командование 2-го дальнебомбардировочного авиационного корпуса получило указание поддержать наступление войск Юго-Западного фронта одним корпусным вылетом.

Директива № 3 была получена в штабе Юго-Западного фронта после 22 часов 22 июня 1941 г. и стала полной неожиданностью для командования фронтом. Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян вспоминал: «Надо было думать о том, как остановить лавину вражеских войск, выиграть время для сосредоточения необходимых сил и средств, и только после этого можно было переходить к более активным действиям. К вечеру 22 июня ни у кого из командования и штаба нашего фронта не возникало и мысли о возможности немедленного контрнаступления. Лишь бы выстоять! Все были уверены, что и директивы из Москвы будут нацеливать нас на оборонительные действия»[246].

Но вместо этого Генеральный штаб дает директиву — немедленно наступать. Слишком долго политическое и военное руководство страны ждало этого момента, вот и наступила пора развернуть широкомасштабные наступательные действия против войск вермахта.

Не зная возможностей фронтов, не зная реальной силы вторгшегося противника, не давая времени на подготовку к наступлению, не организовав надежного авиационного прикрытия и бомбовой поддержки частей, Ставка Главного командования, Генеральный штаб заранее обрекали контрудар наших войск на неудачу.

Обстановка в полосе Северо-Западного и Западного фронтов оказалась намного хуже, чем докладывали их штабы. Противник уже в первый день сумел прорвать оборону приграничных соединений Красной Армии и устремился в глубь территории, осуществляя обход войск этих фронтов.

Неудачно начала складываться обстановка и в полосе Юго-Западного фронта. К исходу 22 июня противник прорвался в стыке 5-й и 6-й армий на луцком и радзехувском направлении на глубину 20–30 км. В прорыв вошли части шести пехотных и одной танковой дивизий, угрожая охватом соединений Юго-Западного фронта, оборонявшихся западнее Львова, с севера.

Но полученная из Москвы директива встретила резкое возражение только начальника штаба фронта генерал-лейтенанта М. А. Пуркаева, который считал, что у фронта пока нет сил и средств для наступления. Генерал М. А. Пуркаев на совещании заявил: «Нам, товарищ командующий, остается доложить в Москву о сложившейся обстановке и просить об изменении задачи. Мы сейчас можем только упорными боями сдерживать продвижение противника, а тем временем организовать силами стрелковых и механизированных корпусов, составляющих наш второй эшелон, прочную оборону в глубине полосы действий фронта на линии наших Коростенского, Новоград-Волынского, Шепетовского, Староконстантиновского и Проскуровского укрепрайонов. Остановив противника на этом рубеже, мы получим время на подготовку общего наступления. Войска прикрытия, после отхода за линию укрепрайонов, мы используем как резерв»[247].

Были и другие факторы, которые необходимо было учесть командованию фронта при планировании дальнейших боевых действий своих войск. Штабам фронта и армий не удалось наладить устойчивую связь и управление своими соединениями и частями, полностью отсутствовала связь с 5-й армией, у которой, в свою очередь, не было связи с Киевом, Москвой и своими стрелковыми корпусами.

ВВС понесли в первый день большие потери, и требовалось какое-то время для приведения авиационных частей в порядок и организации взаимодействия с наземными войсками.

Но остальные члены Военного совета не поддержали это грамотное и отвечающее сложившейся обстановке предложение начальника штаба. Генерал армии Г. К. Жуков, прибывший вечером на Юго-Западный фронт, тоже не смог разобраться в обстановке и доложить в Ставку реальное положение дел на фронте. Да и прибыл-то он для организации контрудара, а не обороны.

А силами, еще не введенными в сражение, командование Юго-Западного фронта обладало большими. Уже двигались к фронту части 12 стрелковых дивизий, выступили на запад и механизированные корпуса. Оставалось одно — сосредоточить на направлении выявленных главных ударов противника подходившие соединения и, организовав прочную оборону, остановить его дальнейшее продвижение. А в дальнейшем можно было думать ио контрударе. Но этого так и не было сделано, все помыслы были нацелены на одно — наступать.