Читать книгу - "Военлеты погибшей Империи. Авиация в Гражданской войне - Вячеслав Кондратьев"

Рано утром 20 августа народноармейцы отправили на бомбардировку сразу три самолета: «Лебедь» и «Моран-парасоль» в сопровождении «Ньюпора», летевшего над ними. Целью был Романовский мост через Волгу у Свияжска, по которому шел основной поток снабжения северного фланга 5-й армии. Однако белых летчиков вновь постигла неудача: все бомбы упали в реку. Впрочем, даже в случае прямого попадания пудовый или двухпудовый боеприпас вряд ли мог нанести стальному на каменных опорах железнодорожному мосту серьезные повреждения.

Летчики Павлов, Ингаунис и Бакин взлетели на перехват. Павлов стартовал первым. Он почти догнал «Ньюпор» и выпустил ему вслед пулеметную очередь, но, судя по всему, не попал. Второй атаки не получилось – вражеский аэроплан оказался не менее скоростным, чем преследующий его истребитель. Снизившись над Волгой до 300 метров, «Ньюпор» оторвался от преследования и ушел на свою территорию. Возможно, это была одна из машин, которые накануне угнали к белым летчики-перебежчики. Ингаунису и Бакину так и не удалось вступить в огневой контакт с противником. Но, несмотря на «нулевой» результат, этот эпизод можно считать в Гражданской войне первым воздушным боем.

Из-за трудностей со снабжением, а также из-за того, что белогвардейские летчики ни разу не предпринимали попыток атаковать советские аэропланы, штаб Казанской авиагруппы 20 августа решил отвести в тыл большинство истребителей павловской авиагруппы. Из ее пилотов в Свияжске остались только Павлов и Ингаунис с тремя самолетами – двумя «Ньюпорами-23» и «Спадом». 23 августа, несмотря на сильный ветер, они бомбили и обстреливали из пулеметов занятые народноармейцами поселки Верхний и Нижний Услон на западном берегу Волги, за что Реввоенсовет 5-й армии наградил их денежной премией – по 300 рублей каждому. Поселки также бомбили три «Сопвича» и «Фарман», сбросившие 28 бомб.

24 августа красные продолжали бомбить Верхний и Нижний Услон, а также разбрасывать листовки над Казанью. При возвращении с бомбардировки из-за отказа двигателя разбился «Фарман» 23-го отряда. Погибли летчик Сметанин и летнаб Мезбах (Меспах) – первые жертвы Красного воздушного флота в Гражданской войне на территории России.

25 и 26 августа погода была неустойчивой, то и дело усиливался ветер, шли дожди. Когда позволяли атмосферные условия, красные авиаторы отдельными экипажами и небольшими группами вылетали бомбить Казань и Услоны. Белая авиация им по-прежнему не препятствовала. Возможно, это объяснялось тем, что имевшиеся у нее аэропланы в большинстве своем не имели вооружения.

27 августа летчики Павлов, Ингаунис, Левитов и Гусев вновь летали на разведку, бомбометание и разбрасывание листовок в район поселков Верхний и Нижний Услон. Атакам также подверглись белогвардейские пароходы на Волге у села Ташевка, на которые было сброшено 3,5 пуда бомб.

А командиру 23-го отряда Сатунину досталось сложное и ответственное задание по доставке в расположение 2-й армии делегата от штаба 5-й армии. 2-я армия командарма Азина занимала позиции к северу от Казани. Она должна была координировать свои действия с 5-й, но ни наземной, ни телеграфной, ни радиосвязи между этими армиями не было. Чтобы наладить взаимодействие, к Азину решили послать «гонцов» на аэроплане. Им необходимо было пролететь большое расстояние по незнакомому маршруту, значительная часть которого проходила над вражеской территорией.

Для полета выбрали сатунинский «Фарман-30», считавшийся одним из самых надежных. В случае поломки (а с тогдашней авиатехникой это случалось нередко) Сатунину приказали сесть, по возможности, в безлюдном месте, бросить машину и вместе с пассажиром добираться до места назначения пешком, стараясь не попасть в руки белогвардейцев. Для подстраховки их переодели в деревенскую одежду, снабдили деньгами и фальшивыми документами. При встрече с белым или чешским патрулем они должны были назваться крестьянами из одной деревни, которые отправились в город за покупками. Но легенда не понадобилась. Сатунин долетел без происшествий, высадил делегата в заданном квадрате у села Собакино и в тот же день вернулся обратно. Садиться пришлось уже ночью, почти в полной темноте, но летчику повезло и на этот раз: посадка прошла благополучно.

На следующий день в битве наступил критический момент. Крупный отряд Народной армии при поддержке чехословаков нанес удар на западном берегу Волги с целью пробиться к штабу 5-й армии и разгромить его, обезглавив тем самым советские войска под Казанью. Благодаря внезапности белые молниеносно прорвали фронт и захватили станцию Тюрлема, а затем и Свияжск. Одноименная железнодорожная станция, возле которой располагался армейский штаб и аэродром Казанской авиагруппы, находилась от города всего в двух километрах. Красноармейцам, находившимся на станции, а также штабным работникам и даже наземному персоналу авиаотрядов пришлось срочно занимать оборону. Но никаких шансов удержаться против гораздо более многочисленного противника у них не было. Спасти положение мог 4-й латышский стрелковый полк, казармы которого находились у станции Шихраны, в десяти километрах от Свияжска. Но какая-либо наземная связь с Шихранами отсутствовала. На выручку пришла авиация. Летчик Левитов взлетел на «Фармане» буквально на глазах у противника и через несколько минут приземлился у казарм латышского полка, передав призыв о помощи. Полк тут же поднялся по тревоге и ускоренным маршем двинулся к Свияжску.

Тем временем другой красный летчик с бреющего полета стал косить из пулемета атакующие цепи белогвардейцев. По словам участника боя, командира батальона Народной армии ротмистра Корженко, «по полю, расположенному перед станцией Свияжск, бывшему на виду наступавшего отряда и служившему аэродромом для красных, стал разбегаться большевистский самолет, прямо в сторону отряда и, не забирая высоты, подлетел к цепи и стал обстреливать ее из пулемета. „...“ Впечатление было самое отвратительное и солдаты не выдержали, побежали. Бой был проигран и положение восстановить не удалось».

Летчиком, который своей штурмовкой фактически спас штаб 5-й армии, а быть может и всю казанскую группировку красных, был либо Павлов, либо Ингаунис. Согласно документом, именно они совершили 28 августа под Казанью боевые вылеты против прорвавшихся к Свияжску белогвардейцев. Возможно также, что в воспоминаниях Корженко содержится ошибка, и на самом деле солдат Народной армии атаковал не один, а два истребителя.

Вскоре подоспели латыши и выбили белых из Свияжска, а затем и со станции Тюрлема, которую те успели сжечь. К вечеру 29 августа народноармейцы, понеся серьезные потери, отошли на исходные позиции. До конца боев под Казанью они больше не предпринимали попыток наступать, отдав инициативу в руки Красной Армии.

К тому времени Казанская авиагруппа пополнилась 2-м боевым отделением 4-го Социалистического отряда с двумя самолетами и двумя летчиками – Кропиновым и Родзевичем. Добровольно прибыл летчик Бригге. Сперва к нему почему-то отнеслись с недоверием. Чтобы доказать свою верность пролетарской идее, Бригге вызвался летать на самом старом и утлом «Вуазене», с которым никто не хотел иметь дела. Ему и дали этот аппарат по принципу «если разобьет – не жалко». Но «Вуазен» не подвел (разве что при посадке развалилось сиденье), а Бригге заслужил репутацию отчаянного парня. Через полгода он разбился в тумане, врезавшись на самолете в церковную ограду.